Вечерами «по обещанию» переписывали при свечах Псалтыри и Евангелия для подарков церквам, а потом шли гулять. Гуляли в своих садах — Виноградном, Дворцовом и Просяном. Обязательно заглядывали в зверинец — кормить и дразнить зверей. Зверинец располагался здесь же на острове, в том месте, где теперь у западных ворот Государева двора устроено футбольное поле. Надо сказать, что из всех русских зверинцев того времени Измайловский считался лучшим Здесь жили самые различные экзотические птицы, содержались медведи, барсы, рыси, а по свидетельствам иностранных гостей в нем держали даже тигров и львов.
В праздники ко двору собирались толпы народа. Перед Государевыми хоромами разодетые крестьянские девушки и молодки водили хороводы. Царевны смотрели на них с крыльца, а потом раздавали девушкам и ребятишкам пряники, куски маковой и ореховой избойни, бывало, бросали в толпу серебряные копейки…
В светлицу Наталии Кирилловны первыми вошли дочери Алексея — двадцатилетняя Екатерина, статная, с решительным характером царевна, ее сестра — скромная, тихая, всегда с опущенными глазами Мария и шестнадцатилетняя хохотунья Феодосия. Вслед за ними прошмыгнула в дверь, завешенную стеганным на вате навесом, и вездесущая сестрица Евдокия.
Свечи царевен осветили обитые красным сукном стены, выложенный дубовым кирпичом «в шахмат» пол, украшенные резьбой и расписанные цветами и травами оконницы. Но в углах большой комнаты все еще таилась темнота. Ценинные печи были уже хорошо протоплены комнатным истопником Симеоном Клементьевым, от их зеленых изразцов исходил жар.
Девушки отстояли заутреню в церкви Иосафа, успели постно позавтракать пареной репой, гречневой кашей с грибами да солеными огурцами, а на дворе все еще не развиднелось. Феодосия поманила рукой своих сестер к темному слюдяному оконцу:
— Узнала я, сестрицы, одну тайну, — залопотала она, округляя глаза, отчего ее набеленное лицо с яркими румянами на круглых щеках приняло удивленное выражение.
Младшая сестра хихикнула.
— Выйди вон! — повернулась к ней Феодосия.
— Чего мне выходить, я и так знаю, что ты хочешь поведать.
— Ступай вон! Ты еще отроковица, про это тебе говорить грех! — топнула ногой Феодосия.
— А вам не грех?
— Ступай, говорю! — схватила старшая сестра лежащее на лавке веретено.
Девочка шмыгнула под навес. Но он тут же откинулся и в светлицу вошла Наталия Кирилловна. С ней вернулась и Евдокия. Царица внимательно посмотрела на одну царевну, на другую и приказала девочке:
— Вели входить.
Со свечой в одной руке и с работой в другой в светлицу стали входить боярышни. Засветилась, заискрилась на потолке резная жесть, подложенная слюдой. Длинные платья девушек были обшиты спереди позументами, золотой тесьмой и жемчугом. У иных они окаймлены золотыми шнурками с кистями. Пуговицы у всех серебряные. Длинные рукава собраны во множество складок. На ногах — башмаки с высокими каблуками.
Лица боярышень так грубо и откровенно выбелены и нарумянены, словно кто-то нарочно вымазал их мукой, а потом пальцем размазал на их щеках красную краску.
Расселись на обитых зеленым сукном лавках — по две у каждого оконца. Свечи поставили на подоконники. В красном углу под образами черница раскрыла толстую книгу в деревянном обшитом кожей переплете.
— Читать? — подняла она глаза на Наталью Кирилловну.
— Читай, — приказала царица и перекрестилась. Молода, а богобоязненна. Без крестного знаменья рта не раскроет. Сыновей своих Феденьку и Петеньку на все службы сама водила. Царь Федор в нее пошел, а Петя озорничать стал, норовит пропустить службу, а придет в храм, так крутит головкой на своей худой шее, дергает плечиком и земные поклоны класть ленится.
— В то время родился царю сын, — читала монотонно черница, — и наречено было имя ему Иосаф. Бе же отрока зело красно. Его же безмерная телесная красота прознаменоваше имевшую быти велико красоту душевную. Собрав же царь многия волхва и звездочетцы. Вопросаше их, что имать быти рожджееся отрока егда возраст преидет. Они же много рассмотревши реша яко имать быти болин паче всех царей прежде бывших.
— Катерина, Катя, — шепчет сестре Феодосия. — Завтра рыбный пирог будет и мед малиновый.