– Стоит, – ответила я. – И стесняется.
– Даааа? – женщина усмехнулась. – Он всегда так нагло ухмыляется, испытывая стеснение?
Я обернулась. И правда, вот ведь козел чешуйчатый! Ни капли стыда!
Похоже, мне подсунули геккона, который без устали всем свои прелести демонстрирует, получая от этого удовольствие!
– Это тот дракон, которого я купила. Ты знаешь, что у нас не было другого выбора!
– Выбора, похоже, у тебя не было, – об излом брови Таранты можно было порезаться. – Взяла первое, что на глаза попалось? Дана, я разве тебя не учила тщательно выбирать, не хватать ящерицу, которая нам создаст море проблем? – она подняла глаза к небу. – Нормальные девочки приносят домой котят, а эта притащила голозадого дракона!
– Видишь ли, – я напрягла мозг, пытаясь соорудить из разбегающихся в стороны мыслей более-менее убедительную словесную конструкцию. – Это нечаянно получилось.
– Да, и как именно? – женщина прищурилась. – Наш сад, несомненно, прекрасен, спору нет, но не хочешь ли ты убедить меня, что твой дракон оказался настолько ранимым душой и чувствительным к красоте, что подумал, будто угодил прямиком в Эдемский сад и решил, как и задумано Создателем, разгуливать по нему в чем мать родила?
– Как по писаному чешет! – хмыкнул Черут.
– Ага, – кивнул Шустрик. – Она такая!
– Помолчите! – прошипела я.
– Это я виноват, Таранта, – встрял в разговор мальчик. – Чешуйчатый мылся, а медальон упал, я взял, – зачастил мальчуган, – а он подумал, что украл, побежал за мной, а тут Дана…
– Тихо! – женщина вскинула руку, и в саду замолкли даже птицы.
– Ну, вы тут разбирайтесь, – воспользовался паузой мой геккон, – а я пойду домоюсь. Это мыло так щиплет предмет переполоха, сил нет!
Никого не стесняясь, походкой вразвалочку этот нахал отправился обратно к душевым кабинкам в саду.
– Никакого стыда! – процедила Таранта, провожая взглядом сверкающие ягодицы. – Но задница хороша!
Мы с Шустриком переглянулись и захихикали.
– Так, – спохватившись, она обратила грозный взор на нас. – Рассказывайте, откуда это наказание свалилось на наши головы. И пойдемте уже, обед готовить пора! Уверена, вы, занятые голозадым драконом, даже огонь в жаровнях не сподобились разжечь!
***
Мое голозадое приобретение явилось, когда мы с Тарантой уже накрыли к обеду длинные столы в саду. Сейчас он был одет в серые брюки, свободную белую рубаху и производил впечатление вполне приличного дракона. Теперь, когда его волосы оказались чистыми, стало ясно, что они русые с рыжеватым отливом, который проявлялся под яркими солнечными лучами.
– Что, без одежды было лучше? – дракон ухмыльнулся, заметив на себе пристальный взор Таранты. – Могу снять.
– Пороли тебя в детстве мало, – пробурчала она. – Идем-ка, поможешь кастрюли принести.
Узнаю ее, улыбаясь, посмотрела им вслед. И сама без работы никогда не сидит, и всем другим мигом занятие отыщет.
К столу подтянулись и остальные работники. Сад наполнился людским говором, смехом и стуком ложек и дно тарелок. Черут продемонстрировал неплохой аппетит, а заодно и манеры – даже когда он размешивал сахар в чае, его ложка не стучала о чашку. Не соврал, и в самом деле дворянская кровь.
– Твой медальон не пострадал? – спросила я, когда Таранта выставила на стол сладкие пироги, мед и прочие сласти.
– Нет, – в зеленых глазах протаяла усмешка. – Тебе любопытно, что это за вещица, Дэна?
– Для тебя я Даниэлла.
– Думаю, жених сам может выбрать, как называть девушку, которую полюбил настолько сильно, что после пары часов знакомства тут же потащил под венец. Правда? – проникновенно посмотрел на меня.
В зеленых глазах плясали смешинки.
– Ну, так тебе не любопытно? – Черут достал из-за ворота рубахи изящный, но сильно поцарапанный медальон.
– Ну, если честно, то да, интересно, – призналась я, допивая чай с лимоном.
– Он достался мне от матери, – «жених» осторожно открыл его. – Здесь ее единственный портрет.
Я придвинулась к нему поближе и вгляделась в изображение, частично стертое временем. Того, что еще оставалось, было достаточно, чтобы заметить фамильное сходство.
– Ты копия матери.
– Отец также говорил, – он тепло улыбнулся, задумчиво лаская взглядом женское лицо. – Правда, добавлял всегда, что я и характером пошел в нее, огненную драконицу.
– Постой, – я ахнула. – Так в тебе кровь одной из трех Императорских ветвей Драконьего древа?
– Забудь, – он поморщился. – Род давно разорился, славой себя покрыть мне не удалось, так что лучше забыть о корнях. Будь мать жива, она бы меня стыдилась.