— Тогда научите меня плавать! Я быстро учусь! Честно-честно! Меня уже не тошнит!
— Лука! Подойди.
Юнга, не мешкая, поднялся к ним.
— Этот малыш хочет научиться плавать, — оповестил он.
— Мне его выкинуть за борт? — предложил тут же юноша, даже не пытаясь скрыть в голосе надежду.
Капитан строго посмотрел на Кастеллана, явно недовольный этим предложением.
— Ты знаешь, именно так мы и поступим. Совсем скоро мы будем уже у города Готтенберри. Корабль пришвартовывать не будем, так что к нему подберёмся на шлюпках. Вот и будет у тебя возможность выбросить его за борт и научить плавать.
— Готтенберри? — переспросил Лука, нахмурившись. — Это же…
— Да, город, в котором мы сегодня… погостим, пока ты будешь учить Перси плавать и, пожалуй, прикупишь одежду. А то твои вещи слишком велики ему.
— Это же мой первый город, я так долго этого ждал! И это тот самый город, который я придумал как… погостить!
— И мне очень понравились твои идеи, правда, Лука, но мы же не можем оставить его ходить в такой одежде.
Чёрная Борода опустился на корточки так, чтобы посмотреть в глаза Перси, который все это время стоял слишком тихо. Разговор ему очевидно не нравился, но он предпочёл просто слушать, явно понимая, что вмешиваться не стоит. Пират осмотрел мальчика, прокомментировав слишком большую футболку и шорты, доставшиеся в наследство от Луки.
А потом взгляд его упал на повязку на левой руке.
Чёрная Борода нахмурился, а Кастеллан начал молиться всем известным Богам, чтобы Дьявол морской подарил ему смерть хотя бы быструю. Сейчас пират уберёт бинты, увидит трезубец на запястье, и они оба пойдут на корм акулам. Капитан хотел было взять Перси за руку, но он её быстро прижал к себе.
— Ещё болит. Сильно. Тот пират сильно наступил на неё.
— Хм, ну, тогда, наверно и правда лучше её не беспокоить. Покажешь мне потом её, хорошо?
Перси кивнул, опустив глаза. Он едва ли дышал, продолжая сжимать руку, но Капитан, если что и заподозрил, то промолчал. А Лука подумал, что при всем своем почти гениальном умении взбесить до белого каления, этот мальчик сильнее, чем кажется. И слово своё держать умеет. Впрочем, всё, что сейчас его волновало, это то, что его не пустили с командой грабить деревушку. Опять. Он уже столько лет на этом чёртовом корабле, а всё никак не может получить шанс показать на что способен! И всё это из-за свалившегося ему на голову ребёнка, которого ему правда хотелось выкинуть за борт, только не для того, чтобы научить плавать.
— Ну, вот и решили. Вы прогуляетесь немного по городу, а потом вернётесь на корабль и дождётесь нас.
— Но…
— Лука, — прервал протесты юнги Капитан. — Спускайтесь с Перси на палубу, покажи ему корабль. На этом наш разговор окончен.
— Купите, пожалуйста, рыбу!
Это уже кричал Лука, пытаясь продать всю ту малость, что им удалось наловить всего за пару часов. Злость на Перси давно сошла на нет, уступив желанию скорей вернуться домой, на корабль.
— Не проходите мимо, купите у нас рыбу! Свежая рыба! Речная! — Перси выпала роль стоять немного впереди и трясти несчастным судаком иногда прямо перед носом покупателей, пытаясь их завлечь.
— Сколько? — спросил один из прохожих.
— Пять монет за самых больших, — ответил Лука, показывая на самого большого судака.
И как, скажите на милость, можно было так скатиться от пирата до торговца рыбой?.. Они же вообще не этим хотели заняться сегодня.
Пираты собирались в спешке, и именно поэтому Лука и Перси оказались в разных шлюпках. И с той минуты начались проблемы. Рядом не было бесящего дитя, а посему юнга спокойно так сидел в своей шлюпке, обсуждая с другими вечернее нападение на деревушку. Готтенберри был особо важен для Луки, потому что это он придумал сюда завернуть, и большая часть плана тоже принадлежала ему. «Почему именно Готтенберри?» — спросил тогда хмуро Капитан, на что Лука просто пожал плечами. «Мы же мимо него будем проплывать». И вопрос тогда ему не показался странным.
О ребёнке он вспомнил, когда услышал всплеск воды и хохот. С соседней шлюпки сбросили Перси.
— Вы что творите?! — крикнул Лука.
— Он хотел научиться плавать! — засмеялись пираты и стали грести усерднее прочь от мальчишки.
Лука сначала посмотрел вперёд, на шлюпку, в которой плыл Чёрная Борода и которая была далеко отсюда. Он даже не услышал, что тут происходит. Может, оставить всё как есть? Малыш захлебнётся, Кастеллан ни при чём — он же пытался научить его плавать. Все так учатся! А может, это даже поможет, и он сумеет удержаться на плаву. Только тогда пусть сам доплывает до берега, вон город уже почти видно.
Лука как-то обречённо посмотрел на очертания суши, вздохнул, а потом прыгнул в воду. Шлюпки продолжали отдаляться теперь с двойной скоростью; отлично, доплывать им придётся самим.
Перси едва ли мог держаться на плаву. Он успевал только хватать ртом воздух, прежде чем снова оказаться под водой, и беспорядочно махал руками, сначала мешая только себе, потом — Луке.
— Спокойно, я рядом! — пытался докричаться до него Кастеллан, но мальчик сильно паниковал, и его беспорядочные махания совсем не помогали.
Юноша чудом умудрился перехватить его руки и прижать спиной к себе, удерживая их обоих над водой.
— Перестань ты дрыгаться! Ты больше не тонешь! — заорал Лука, и Перси, наконец, немного успокоился. — Вот так, — уже тише сказал Кастеллан. — Дыши. Всё нормально, ты не тонешь. Держись за мою руку, мы попробуем развернуть тебя.
Перси своими пальцами вцепился в Луку до синяков, которые ещё месяц будут сходить, но юноша, изо всех сил не обращая на это внимания, осторожно повернул его к себе, стараясь в сложившейся ситуации сохранять максимальное спокойствие.
— Дыши глубоко и спокойно. И перестань трястись! Океан не любит трусов!
Это был аргумент самого Капитана, который так же учил в своё время плавать Луку, кинув его за борт.
А Перси не хотел быть трусом. Перси собрал всю свою волю в кулак, крепко зажмурил глаза и поджал губы, изо всех сил контролируя свой страх.
— Раскинь руки в стороны…
— Не отпускай!
— Я держу! Раскинь руки в стороны и греби, не спеши и не истери!
Перси пытался следовать инструкции, но все, что пока у него получалось хорошо — глотать и плеваться соленой водой. Он несколько минут барахтался, пытаясь держаться на плаву, а Лука стоически ждал, пока случится чудо. Ну или пока у него не отвалится рука.
— Давай, ты можешь! — подбадривал юноша, заметив, что Перси удаётся держаться на воде уже лучше. — Не забывай дышать! Вот так… Теперь давай греби в сторону города. Нам ещё долго плыть.
Перси, быстро сообразив, что без чужой руки ему грести легче, сам отпустил Луку и принялся дрыгаться в сторону берега. Кастеллан плыл рядом, отмечая, что мальчик и правда быстро учится.
— А давай… на… перегонки…. — пропыхтел Перси, плывя то «лягушкой», то «собачкой», то гибридом иного неизведанного животного.
— А ты выдержишь? — усмехнулся Лука.
Вместо ответа мальчик поджал губы и принялся грести воду руками шустрее. Правда, его силы закончились минут через десять, но тем не менее он продержался довольно долго. Впрочем, он оказался упрямым и слишком гордым, чтобы попросить помощи, и изо всех сил старался плыть дальше. А Лука… Лука устал наблюдать за его страданиями, подплыл к нему ближе, повернулся спиной и дал возможность Перси ухватиться за свои плечи.
Плывя к берегу с мальчишкой на спине, Лука думал, что этот день не может стать хуже.
Но на берегу выяснилось — может. Перси замёрз до синих губ и неконтролируемой трясучки. Его надо было срочно переодеть, а запасной одежды не было, и денег, как выяснилось, тоже. Свои монетки мальчишка оставил в каюте, а Лука свой мешочек со скромно нажитым богатством, видимо, потерял в воде.
Ему ничего не оставалось сделать, как ограбить местную шпану, которая, в свою очередь, стащила пару мешков картошки у соседей.
Кастеллан счёл это за мгновенную карму и вернулся к Перси, которого оставил греться на солнышке. Тот совсем озяб, и юнге оставалось молиться, что мальчишеский организм окажется сильнее очередной простуды, ибо опять подтирать за ним сопли не хотелось совсем.