— Веселитесь ребятки? — усмехается водитель и дает по газам.
— А чем еще заниматься в эту прекрасную ночь, да, Лина? — хватает он меня за прядь волос, но я вырываюсь. Забиваюсь в угол машины.
— Ой… — фыркает и резко наклоняется, надавливая на бедро. — Скоро ты перестанешь так себя вести и будешь очень послушной сучкой.
Жди…
— Вас куда?
— Отель Crane Faralda
Мне хочется присвистнуть, потому что в этом отеле останавливаются только звезды.
— Впечатляет? — усмехается этот придурок и снова подсаживается ко мне. Надо вести себя естественно. Не хватало, чтобы он подумал, что я не опытная. — Признайся, я тебе нравлюсь.
Его сдавленный голос проникает под кожу, жжет внутренности, но я стараюсь казаться независимой.
— Деньги мне нравятся больше…
Он хмыкает и разваливается напротив. Так же прислонившись затылком к стеклу окна. И продолжает пялиться. Смотреть на меня.
А я на него. Хочу отвернуться, но не получается. Продолжаю разглядывать то, как свет уличного фонаря сменяет тень на его вылепленном из камня лице…
Ему бы в актёры. С такой-то харизмой. С таким разворотом плеч. Даже интересно, так ли все под одеждой, как кажется. Идеально.
Хотя хищники тоже прячутся за красивым фасадом. Гниль может скрываться везде.
А что он такое?
Рассматриваю лицо, ямочку на подбородке, короткие — под ежик — волосы.
— Даже имя не спросишь, — накрывает он мою руку на сидении и не дает вырваться.
— Зачем забивать голову лишней информацией? Ты имена всех шлюх помнишь?
— Я не трахаю шлюх. Обычно…
Комплимент… О, боже. Аплодисменты!
— Да, ты почти девственник… — смеюсь я, но горло стягивает обидой. Внутри ком.
— Ты нет.
— Нет, — хотя знаю много уловок, как доказать обратное. В гареме рассказывали, что после изнасилований, дабы не быть поруганными, они толкали себе мешочек из кишки рыбы с кровью. При давлении члена он лопается, таким образом доказывая, что невеста чиста.
— Приехали, — слышим голос водителя и вздрагиваем. Клиент платит и вытаскивает меня наружу.
— Я могу сама.
— Чтобы не сбежала.
— Без денег? — фыркаю и иду впереди него, но оказавшись в холе отеля, замираю. Огромная люстра, сверкающая камнями, свисает прямо надо мной. А по потолку кажется, что летают вылепленные, пузатые херувимы. И мне так хочется верить, что я пришла сюда как гостья, а не просто отработать ночь.
Но… Реальность сурова. Но я должна радоваться. Сегодня мне повезло.
Мы проходим через холл, по красным коврам, сразу к лифтам. Бросаю взгляд на клиента. При свете он кажется еще красивее, а в темных волосах мерцают красные искры.
Он вдруг заталкивает меня за круглую колонну возле лифтов и тут же я слышу пьяный голос:
— Ник! — могу высмотреть только модные кеды, джинсы, серую рубашку. И разит от него. Чувствую даже здесь.
Ник… Это Николай? Никита? Ник?
— Ну ты где бродишь! Там такие девочки, закачаешься, — выдает он и делает бедрами вполне определенные движения. — Жаль та блондинка с сиськами отказалась. Ух я бы её.
Значит и правда искали. А там в номере девочки со смены. Радует, что сегодня они проведут ночь не в клоповнике.
— Ты давай, иди, — кивает Ник, но как-то серьезно. — Я сейчас в душ и присоединюсь.
Врет? Но друг верит, рассказывает, как просунул одной из девочек в рот и уходит. А Ник хватает меня за руку и заталкивает в зеркальный лифт.
Тут отворачивайся, не отворачивайся. Все равно смотреть придется на него.
И воздуха становится все меньше, а дыхание чаще.
Клиент уже в неадеквате, шагает на меня. Встаю лицом к двери. Он рядом, снова тянет волосы и кончики к лицу прижимает.
Этот жест тоже мне кажется странным. Даже его взгляд, которым он буквально душу выворачивает, тоже другой. Так на шлюх не смотрят.
И именно сейчас мне очень важно помнить, что сегодня в неадеквате он, а я просто пришла заработать себе на свободу.
— Что ж ты меня с другом не познакомил? — нарушаю затянувшееся молчание, и как раз открывается дверь лифта.
Мы оказываемся в пентхаусе. Надо признать, вид из него потрясный. Город, залитый огнями, как на картинке.
Последний раз я была в таком номере с Роберто. Но в тот момент мне было настолько все равно, что со мной происходит, что я просто позволила себя раздеть, раздвинуть ноги и забрать то, за что уплачено. Вот уж радость, девушкам кровь пускать.
Стою у окна долго, минут пять.
Просто секс. Сейчас я просто сделаю то, чему меня учили.
Только почему тело кричит об опасности. Почему мне хочется рвануть от него подальше. Неужели есть что-то худшее, чем продажа себя?