Представить, что Мари беременная, получается легко.
Я уже вижу ее, тонкую, как тростинка, но с круглым, как арбуз, животиком. Смешную, еще больше неуклюжую и плаксивую, взрывную…
Опасную, словом. Ведь от мысли о том, как я обнимаю ее сзади, опустив ладони на живот, и трахаю, член становится колом и не опадает.
Однако это лишь начало, да?
Потом живот станет еще больше и больше, пока из Мари не выползут на свет два кричащих младенца.
Почему я уверен, что они будут такие же горлопаны, как их секси-мамочка?!
Два младенца.
Это же не просто две галочки.
Дети.
Семья…
Дом.
В голове не укладывается. Я не могу представить себя папашей.
Как ни старайся, не получается.
Об аборте и речи быть не может. Уже слишком поздно.
Я сам виноват. Дал слабину, повелся на поводу у собственного члена, так вот теперь Проблемная беременна от меня.
Двойня!
Отличный повод для гордости. У любого мужика от важности шишку бы раздуло…
Вот только я этого никогда не хотел. На то есть свои причины, о которых Мари рассказывать не стоит. Нельзя, если быть точным.
Она и без моих тяжелых рассказов из прошлого дико нервничает, переживает.
Сейчас передо мной стоит херова туча важных задач, во главе которых есть необходимость позаботиться о Мари, дать ей желаемое.
То, чего она так сильно хочет — возможность выносить детишек.
Придется быть папашей, что ли?!
Разве таким, как я, можно?
Это точно мне не снится?!
Глава 3
Марианна
— Я не могу кататься с тобой и подвергать себя опасности! Ты должен это понимать. Ты… ты же понимаешь, да?
Глеб молчит.
Адресует мне свой фирменный взгляд. С таким же успехом он мог посмотреть в другую сторону, я бы все равно ничего не поняла.
— Мои дети — это маленькие человечки. С ручками, ножками, с головкой…
Снова тишина в ответ.
Автомобиль несется на сумасшедшей скорости. Но мне не страшно от скорости.
Страшно становится от того, что Глеб молчит.
Я не понимаю, что у него на уме, не знаю, что он собирается делать и какое место в его будущем отведено мне.
Я больше не могу жить в ожидании каждого его слова или пристального взгляда, который никогда не теплеет.
Боюсь, что даже если мы каким-то фантастическим образом останемся вместе, он не сможет любить детей.
Я не хочу, чтобы сыновья страдали от холодности отца…
— Максим обещал позаботиться обо мне и о детях, дал слово любить их, как своих. Твой отец обещал моим детям безбедное будущее и сказал, что у меня большой потенциал, которому он не даст пропасть. А ты, Глеб? Что предложишь мне ты?
— Мы не на рынке, девочка, — цедит сквозь зубы. — А я не торгаш, чтобы нахваливать свои пирожки.
— Да уж, хваленых пирожков у тебя никогда не было!
— Один имеется. Под размер твоего ротика, — ухмыляется. — Тебе понравится его вкус. Уже пробовала, смаковала…
— Пошляк. Опять пытаешься перейти на уровень низких шуток?
— Мне так привычнее, — пожимает плечами. — Тебе же нравилось.
— У меня просто не было выбора. А теперь, когда он есть…
— Это иллюзия. Выбор у тебя только один. Я. Другого не будет. Не мечтай.
— Мне предлагают будущее, а ты… что предложишь мне ты?
Бекетов опускает руку на мое бедро и на миг поворачивается ко мне с едва заметной улыбкой.
— Я сделаю тебя вдовой.
Ох, черт… Из легких как будто весь кислород откачали, и стало нечем дышать.
Леонид Андрополос!
Мой законный супруг, о котором я в суматохе почти забыла.
Слова Бекетова меня пьянят.
Я прикладываю ладонь к горячему лбу.
Может быть, у меня просто поднялся жар?
Скорее всего, температура подскочила, поэтому по телу заскользили предательские волны сумасшедшей дрожи.
Да, наверное, именно так.
Не может быть, чтобы обещание Бекетова убить Леню возбудило меня до сбившегося дыхания и участившегося сердцебиения.
Пытаюсь найти точку опоры и не упасть в бездну.
— Знаешь, Яков Матвеевич тоже предложил мне свободу от скоропалительного и ошибочного брака. Чем твое предложение лучше?
— Папаша не смог отыскать Леонида. Я добрался до него раньше. Все, что предлагает тебе мой старик, это обход, какая-нибудь юридическая лазейка, чтобы расторгнуть брак.
— Да, я хочу развод. В итоге и получу его. Без разницы, с тобой или в команде твоего отца.
— Ты должна понимать, Анна-Мария, что отец ведет свою игру и даст тебе лишь минимум, создаст видимость свободы, а на самом деле запрет в клетку. Пока он дышит, мой папаша будет занят лишь тем, чтобы вырастить из детей по своему образу и подобию. Не удивлюсь, если после родов тебя начнут отстранять от малышни то по одной «важной» причине, то по другой… Как только дети начнут ходить, их окружат нянечками, учителями, гувернантками, логопедами, психологами, охраной… А ты… Ты будешь общаться с ними изредка и в качестве бонуса получать еженедельно шоппинг, отдых и вылизанную до идеала фотокарточку.