Сабуров хочет, чтобы его противник был в сознании. Понимал происходящее. И когда кулак встречается с щекой дяди Коли, раздаётся треск. Челюсти хана. Крик, переходящий в жалобный стон, разносится по комнате.
До меня вдруг доходит, ради чего я сюда притащилась. Мне нужно узнать про Аню. Если Рат его снова ударит, я не уверена, что дядя Коля вообще ещё когда-нибудь сможет говорить. От очередного удара треснуть могут кости черепа. Не ручаюсь, что внутри что-то есть, но вдруг и остатки мозгов вытекут.
Нет, не из добрых побуждений я решила полезть в пекло. Не оттого, что испытывала жалость или сострадание. Упаси боже. Даже близко такие эмоции во мне не зародились.
Наоборот. Внутри растеклось тепло. Согревая меня и успокаивая. Почти как наркотик, оно добралось до головного мозга, побуждая его вырабатывать эндорфины, дофамин и сератонин. Ну и конечно, адреналин никуда не делся.
Вот оно — возмездие. Отмщение. Слаще сахара. Возможно, именно так себя ощущают наркоманы после дозы. Блаженно.
— Ратмир, — слышу свой сиплый голосок, тянусь к нему рукой, останавливая.
Он замирает, переводит на меня бешеный взгляд. Как жаль, что я упустила возможность увидеть его на ринге.
— Мне нужно узнать у него, где сестра. Ты его просто убьёшь.
Какое-то время он обрабатывал эту информацию. Затем опустил кулак, будто перейдя из состояния машины-убийцы в своё обычное. Поправил белую рубашку. Даже странно, что он без галстука. Что он тут вообще забыл?
— Где её сестра? — надавливает на челюсть дяди Коли, причиняя особенно острую боль.
Тот хнычет. Изо рта течёт кровь.
— Не знаю. Клянусь, — отвечает, сильно искажая слова, но я всё же разобрала их.
— Врёшь! — вырывается из меня приглушённый крик, я нависаю над ним, заглядывая в глаза.
Но понимаю — никто не будет врать, когда смерть рядом. А смерть сидит и наблюдает за этим диалогом.
— Нет! Клянусь! — испуганно возражает. — Приходил какой-то мужчина, денег брату предлагал, спрашивал про девчонку, но сам не представился. Ничего не сказал.
Выслушав, я разочарованно отползла к стене, прислонившись к ней спиной и согнув колени. Смотрела в одну точку, понятия не имея, как смогу найти Аню. На руках ни одной зацепки. Идти в полицию? Смешно даже.
На глаза навернулись слёзы от безысходности. Вдруг это какой-то маньяк или педофил? Гнала жуткие предположения, но они назойливо возвращались обратно.
Сабуров оставил дядю Колю, поднялся на ноги и принялся осматривать мою комнату. Попыталась представить, какой он видит её. Его глазами.
Бедность не порок. Но мне становится неловко, стыдно за собственную жизнь. Но разве это моя вина? Будь папа жив, всё сложилось бы совсем иначе.
Подмечает каждую деталь в комнате. Выцветшие, и по углам отодранные обои. Ремонт с доисторических времен. Старая мебель и унылый диван вместо двух кроватей. Нищета.
Он берёт в руки одну из наших с сестрой фотографий. Рассматривает внимательно. Возвращает обратно.
— Она тебе ведь не родная? — раздаётся вопрос.
Не могу понять его. Совершенно.
— У нас мама общая, — отвечаю, а саму накрывает обида. — Но роднее Ани у меня никого нет.
Произношу эти слова, и прорывается плотина рыданий. Навзрыд. От обиды за Аню и за себя.
Осмысление случившегося медленно добирается до сознания. Меня могли изнасиловать. Опять. Потряхивает от этих мыслей. И страха. А ещё непонимания: за что? Почему так со мной?
К моему удивлению, Ратмир опускается рядом.
Осторожно сжимает мой подбородок, рассматривая. С перемазанным чужой кровью лицом выгляжу, должно быть, как Ганнибал Лектер. Не отдавая себе отчёта, провожу языком по ранке на губах, образовавшейся после удара.
Его взгляд тут же перемещается, следя за движением языка.
Что-то есть в нашем с ним поведении общее. Животное. Он смотрит на меня напряжённо, и я ощущаю покалывания тока между нами. На его кулаках кровь моего врага. На моих губах тоже кровь.
— Тебе нужно к врачу, — возвращает с небес на землю.
Морок исчезает. Вспоминаю произошедшее не так давно в подвале. Суток не прошло.
— Руки от меня убери, — цежу сквозь сжатые зубы.
Его губы кривятся в невесёлой улыбке. А мне от неё становится больно. До слёз.
Глава 5
Опускает руку и поднимается.
— Вставай, нам нужно убираться отсюда, — приказ привычным тоном.
Хватаясь за стену, исполняю сказанное.
В комнату входит один из людей Ратмира. Они перебрасываются парой слов на незнакомом языке.
Ратмир кивает в сторону двери, а я стою не двигаясь.