Часам к трём ночи уже не было мочи (вот, уже стихами заговорила). Муж был на недельном дежурстве на далёком лесном кордоне. Да и куда поедешь? В больничке поселковой – дежурный врач, может укол сделать. Доехать не на чем, дойти по жгучему морозу – нереально. Детишек оставить не с кем.
Посмотрела в зеркало – дупло в зубе. Из лекарств нашёлся парацетомол. Запихала кусочек в дупло. Зуб воет.
И вот, обливаясь слезами и хлюпая носом, вспомнила-таки о том, что есть молитвослов, а в нём – молитва о зубной боли.
Нашла. Святому Антипе. Как ему молилась! Мученик, принял смерть через сожжение в медном быке! Это какая боль! А, став святым, попросил у Бога дар по молитве к нему исцелять боль зубную…
Прочла несколько раз. Обессиленная, приткнулась к подушке.
Проснулась утром. Дети пищат и дерутся из-за игрушки. Окна сверкают солнечными ослепительными узорами. Про зуб и не вспомнила сначала.
Все субботу и воскресенье побаивалась – вдруг снова боль проснётся? Тишина. В понедельник вернулся с кордона муж и увёз меня в больничку.
Зубной врач долго рассматривал зуб с дуплом, шевелил его.
– Не болит?
– Не-а.
– Чем лечили?
– Парацетамолом…
– А ещё чем?
– Молитвой….
– Не обманывайте меня. У вас нерв убит. Каким лекарством?
Так он мне и не поверил. Но факт, как говорится, налицо…
«Радуйся, Антипо, скорый помощниче в болезнех наших…»
Умягчение злых сердец
Помню случай. Было в нашем посёлке. Надо было идти на приём к врачам ВТЭК, которые приехали из областного города. И очень суровая врачиха там попалась, кто ни выйдет из кабинета – в слезах. У кого была вторая группа инвалидности, выходили с третьей, у кого третья – совсем инвалидность снимали…
Сижу, переживаю, что год пропустила, не ездила к ним на приём. Вспомнила, что есть в сумке икона "Умягчение злых сердец". Начала молиться изо всех сил.
Вызывают. Сердитая сразу обрушилась на меня, а вторая говорит:
– Давайте её пожалеем…
Вот тебе и "Умягчение злых сердец"! Сердитая согласилась, отпустили меня с миром, оставили мою вторую группу…
Пресвятая Богородице, моли Бога о нас!
Не знаю, чем лечился
Сыну было лет девятнадцать, когда он внезапно заболел. Поднялась температура. Встал с кровати, и потерял сознание. Отвезли в сельскую больницу, и сразу же его положили в отделение.
Пришла навестить – похудел невероятно, осунулся, ходит, шатаясь. Главное – врачи не могут определить, что за болезнь. Предположительный диагноз – воспаление плевры, но не все симптомы сходятся. Прописали лечение, не особо на него надеясь.
– Мама, – сказал сын, – привези мне святой воды.
Через день я на велосипеде ездила к сыну в больницу, привозила святую воду из храма в бутылке из-под минеральной воды. Привезу, а другую, пустую, бутылку забираю. Никто в палате и не знал, что это не минералка, а вода святая…
Сын пошёл на поправку. В день выписки врач задумчиво проговорил:
– Я не знаю, чем ты болел, я не знаю, чем ты на самом деле лечился, но ты здоров.
Сын нисколько не сомневается, что только святая вода и молитвы наши помогли.
Ничейный склад
Сын Володя приехал на выходные. Он учился в соседнем посёлке, в профтехучилище.
Мама заглянула в его комнату, и увидела на полке новые стекла от фар. То ли от мотоцикла, то ли от другой техники. Круглые рифлёные стеклышки лежали стопкой, аккуратно переложенные хозяйственной бумагой.
– Откуда эти стёклышки?
– Мы с пацанами нашли заброшенный склад. Там этого добра…
– Не может быть склад ничейным! У него есть хозяин.
– Мы столько раз залазили, и ничего.
– Может быть и ничего, до поры до времени. Ты понимаешь, что это – воровство?
– Понимаю, – вздохнул сын.
– Вернёшь всё назад?
– Нет… Но я обещаю, что больше не пойду.
Мать тяжело вздохнула.
На следующей неделе в училище было родительское собрание, и она приехала. Собрали родителей, в основном это были мамочки, в актовом зале.
Выступали преподаватели, рассказывали об успехах или нерадении их чад. А под конец вышла женщина в полицейской форме.
– Я из детской комнаты милиции, – объявила она, – вчера у нас, по жалобе жителя посёлка, был рейд. И на его складе мы задержали следующих учащихся.
Она начала зачитывать список. Мать Володи слушала, замерев. Имени сына не прозвучало. Позже он сказал, что отказался идти «на дело», а все, кто пошёл, оказались на учёте в Детской комнате полиции. Вот тебе и «ничейный склад».