– Сейчас увидишь, – взяв в одну руку ящик со взрывчаткой, второй схватил бессознательного Шаха за ногу и поволок обратно в лабораторию.
Добравшись до зала, закинул бандита обратно на стол. Глухову же указал на примеченные ранее пульты от цепей.
– Снимай двоих, – приказал я.
Ростик, кивнув, взял большой пульт и, потратив пару минут на изучение, стал набирать на нем какие‑то комбинации.
Первым на пол опустился крупный, обнажённый по пояс мужчина с вязью татуировок во всю спину. Следом с лёгким стуком приземлился индивидуум поменьше. Выделялся он помятым хаером огненно‑оранжевого цвета.
– Ну что, на ком опыты проводить будем? – вслух подумал я. – Царь, царевич, король, королевич…
Прежде чем успел произнести считалку до конца, Глухов не выдержал и разом выдернул трубки из обоих.
– Да что их жалеть‑то? – словно оправдываясь, ответил на мой молчаливый вопрос Ростислав.
– Тебе про даму из соседнего зала и твой гневный посыл напомнить или не стоит, избирательный ты наш?
– Не стоит, – буркнул он, переведя взгляд обратно на бандитов.
Те, как только из них вынули трубки, стали мелко трястись, но лица порозовели, а дыхание стало ровнее.
– Такое себе зрелище, – пробормотал Глухов, глядя, как под татуированным расплывается лужа. – Хотя… дерьмом был, дерьмом и остался.
Исходя из наколок, правдоподобно изображающих сцены убийств, с этим было трудно не согласиться.
Первым с пола, шатаясь и даже не открывая глаз, поднялся мужчина с хаером.
– Ах ты ж, курва! Как башка‑то раскалывается, – ни к кому конкретно не обращаясь, простонал «хаер». – Где этот гондольер!? Щас я его урою!
С трудом разлепив глаза, он увидел перед собой ухмыляющуюся рожу Глухова, крутящего в руках дубинку.
– А ты че за даунитто!? Чет я твою мерзкую рожу не припомню, – удивился кретин с явным отсутствием инстинкта самосохранения.
В этот раз Ростислава сдерживать не стал, так что тот, особо не мудрствуя, оприходовал идиота дубинкой по сраке и уронил обратно на кафель.
– Мордой в пол, уроды! Любой, кто оторвёт свою бестолковку от пола, полезет обратно на крюк! – гаркнул я. – Рос, пни‑ка этого любителя наскальной живописи, а то он слишком громко изображает бессознательность.
– Да с радостью! – не стал оказываться бывший полицейский и от всей своей широкой души приложился дубинкой по рёбрам бандита.
Тот взвыл, словно на него вылили ведро кипятка и скрючился, обхватив себя руками.
– Так, эти вроде вняли. Давай ещё четверых.
Пробуждение очередной партии, прошло куда драматичнее. Из спущенных с «небес» померли двое. Ну, или выжили. Тут зависит от того, кто ты: оптимист или пессимист.
Дождавшись, пока бывшие пленники придут в себя, начал раздавать указания.
– Рос, берёшь этих четверых и топаешь на склад с оружием. Начинаете по тихой перетаскивать все в фургон. Если начнут качать права и требовать перерыв на обед, сразу стреляешь в ноги. Убивать не надо, просто вернём их обратно на крюки, – я устрашающе улыбнулся, – и трубки воткнём. Понятно изъясняюсь?
Четвёрка синхронно кивнула.
– Тогда чего встали? Двинулись, – махнул рукой с зажатым в нем пистолетом. – Я чуть позже присоединюсь. И, Рос, не жалей их. «Мяса» тут много!
– Лады! – кивнул он и, подгоняя «невольников», отправился грузить оружие.
Я же, стоило всем покинуть зал, первым делом подтащил Шаха к свободной игле и, воткнув её, наблюдал, как у него замедляется дыхание, а лицо приобретает бледный вид.
Следом, не пожалев две шашки, закрепил их на алтаре, поборов искушение захватить его с собой.
А потом раскидал всю имеющуюся взрывчатку, стараясь сделать так, чтобы после взрыва тут ничего не уцелело.
Закончив с подготовкой к большому бадабуму, взял пульт и разом опустил на пол восьмерых. На этот раз процент смертности оказался пониже. В живых остались аж шестеро.
Ожидая, пока счастливчики придут в себя, осмотрел погибших. Внешне ничего необычного. Более‑менее одинаковое телосложение. Пол тоже вроде ни на что не влияет, потому что и там, и там попадались женщины. Интересненько…
Как только в глазах бандитов замелькали зачатки разума, быстро ввёл их в курс дела, не забыв упомянуть, что их жизни зависят только от них самих. Но дошло не до всех – пришлось потратить «гнилую» пулю.
Зрелище проняло «великолепную» пятёрку, и выжившие, спотыкаясь и тут же поднимаясь, помчались в зал.
Там нас ждала нестройная колонна из трех бандитов, таскающих тяжёлые ящики, и хмурый Глухов, следящий за ними.
– Пришлось одного пристрелить, – доложил Ростислав.
– Ты поэтому такой грустный? – растянув цепочкой своих «подчинённых», указал, какие ящики им брать в первую очередь.
– Долго, мы здесь слишком долго. Становится опасно.
– Верно говоришь, – кивнул я. – Много ещё места в фургоне?
– Не очень. Максимум ещё пару ходок – и все.
– Ну тогда пора сворачиваться, – я с жалостью вздохнул, оглядывая опустевшую меньше чем на половину нычку Шаха.
– Ж – жадность, – намекая, констатировал Ростислав.
– Да прав ты, прав, – я принялся закладывать очередную порцию взрывчатки в схроне.
Пока занимался этим непыльным делом, сыщик и его «подопечные» закончили погрузку и теперь дожидались меня в главном зале.
– Так, вы двое, в той комнатке лежит девушка. Оттащите её к машине. Рос, проследи, – попросил я облегчённо выдохнувшего напарника. Тот благодарно кивнул и ушёл.
– Теперь вы, господа хорошие, – обратился к оставшимся бандитам. – Шаху вашему я обещал сохранить ему и вам жизнь, так что слушайте внимательно.
Я поднял руку с зажатым детонатором в руке.
– Вот эта штучка в ближайшее время подорвёт ваш магазинчик. Где‑то минут через тридцать. Но, так как я обещал, то до конца этого времени у вас будет возможность стащить своих товарищей с крюков и убраться подальше. Понятно изъясняюсь?
– Да. Конечно. Понятно, – раздался нестройный хор.
–Условие первое – в оружейку не лезть! Она заминирована. Условие второе – алтарь не трогать. По той же причине. Шаху так и передайте… – за спиной раздались шаги, и появился Глухов с двумя «цепями».
– Готово.
– Отлично, тогда уходим, – кивнул я, направившись к выходу и продолжая держать замерших бандитов в поле зрения.
Закрыв дверь и пройдя шлюз, с облегчением выдохнул. Честно говоря, думал, что они все же рискнут напасть. Парочка из них – точно. Но нет, сдержались.
Усевшись на водительское место, поправил почти сползшую на пол девицу, дожидаясь, пока разместится Глухов.
– Погнали, шеф, двойной счётчик!
– А ты, я смотрю, повеселел, рыцарь недоделанный, – улыбнулся напарнику, выруливая на дорогу.
– Да не, просто все на удивление гладко прошло, вот и радуюсь, – начал оправдываться Ростислав, при этом поглядывая на спасённую бандитку. – А чего останавливаемся?
– Любишь фейерверки? – поинтересовался я у Роса, сворачивая с дороги.
Пристроив машину в тёмном переулке, из которого открывался прекраснейший вид на базу бывших «Цепей», заглушил мотор и, усевшись поудобнее, стал наблюдать, изредка отвечая на вопросы Ростислава.
Впрочем, он особо их задавать и не рвался, просто старался поддержать разговор и не уснуть. Усталость как‑то махом набросилась на нас, и я с трудом сдерживал зевоту.
– О, побежали, – спустя двадцать с лишним минут Глухов заметил выбегающих из магазина отморозков.
– Успели‑таки! И даже до появления кутхов. Жаль, я надеялся на драку, – глядя на часы, всё‑таки зевнул я.
На циферблате секунды текли одна за другой, и когда на нём высветилась тридцатка, а поток убегающих из лаборатории «цепей» иссяк, я нажал на кнопку детонатора.
– Ярко… – сухо пробормотал эмоционально выгоревший Глухов. Я же молча завёл машину и с чистой совестью поехал прочь из района.
Глава 20
– Андрей, что думаешь? – спросила Оксана, переводя взгляд с Арины на меня. – Стоит попробовать?