На совещании у Курчатова и Александрова было принято решение построить в Москве специальный реактор для испытания защиты с условным названием «Газовый завод». Реактор имел специальную нишу, в которую можно было погружать материалы защиты для масштабного их исследования массой до 20 тонн[780]. Исследования проводили сотрудники сектора № 11 В. И. Мостового (при ЛИПАН), в них также участвовали специалисты Лаборатории «В». Эти эксперименты заложили новое направление, которое потом стало развиваться и получило название «физика защиты». Исследования помогли создать биологическую защиту ядерных энергетических установок (реакторов АЭС, подводных лодок, ледоколов, исследовательских реакторов)[781].
Согласно утвержденному Совмином ТТЗ торпедное вооружение объекта № 627 должно было состоять из одного носового торпедного аппарата для торпеды диаметром 1500 миллиметров и двух носовых торпедных аппаратов для торпед 533 миллиметра. Боекомплект предусматривался из трех торпед — по одной на каждый аппарат. Разработка цилиндрических отсеков для указанных торпед, а также ядерных зарядов для них включалась в план работ КБ-11 на 1953 год[782], где главным конструктором являлся Ю. Б. Харитон, а морскую тематику курировал заместитель начальника этого КБ контр-адмирал В. И. Алферов.
Настоятельные требования Н. Г. Кузнецова привели к тому, что постановлением Совмина СССР № 1987–814сс от 28 июля 1953 года[783] ВМФ был включен в работы по объекту № 627. Документ предписывал:
«9. Обязать Министерство обороны СССР (т. Кузнецова):
а) выделить подводную лодку с командой и подготовить ее для длительных испытаний на обитаемость по техническим заданиям Министерства здравоохранения…;
б) провести во втором полугодии 1953 г… <…> длительные испытания на обитаемость по программе, утвержденной совместно с Министерством среднего машиностроения»[784].
Задачу оснащения подводной лодки главком ВМС возложил на 6-й отдел ВМФ, по заказу которого разрабатывалась дозиметрическая аппаратура. По этим вопросам развернулось взаимодействие с курчатовской ЛИПАН[785].
В предложенном варианте атомная подводная лодка могла использоваться лишь как средство доставки ядерного оружия к цели. Подойдя незаметно на близкое расстояние к объекту противника, она, нанеся по нему ядерный удар, должна была вернуться на базу. Шанс такого возвращения был ничтожен.
Адмирал флота Кузнецов выступил против принятия такого проекта. На заседании правительства под председательством Н. С. Хрущева его утверждение было отложено. Главнокомандующему ВМС поручалось рассмотреть проект и дать по нему заключение. Кузнецов создал экспертную комиссию во главе с опытным подводником адмиралом А. Е. Орлом. Результатом совместной работы (ВМФ и ученых) комиссии стало новое постановление, принятое 21 декабря 1953 года[786] и пересмотревшее ранее принятые решения. Были утверждены согласованные с ВМФ новые тактико-технические данные объекта № 627, представленные Малышевым, Ванниковым, Курчатовым и Александровым, согласно которым увеличивались водоизмещение (2950 тонн), скорость в подводном положении (24–25 узлов), предельная глубина погружения (до 300 метров) и количество личного состава (75 человек) создаваемой АПЛ, подчеркивалась необходимость увязки проектирования торпедного вооружения с проектом. Ответственным за создание этой первой АПЛ от Министерства обороны был назначен адмирал Кузнецов, в то время занимавший пост главнокомандующего ВМС[787].