Игоря Васильевича ни с кем нельзя сравнивать. Сказать, что Игорь Васильевич был Человек и Ученый с большой буквы, — этого мало. Слишком огромен объем его работы, многогранна и обаятельна его личность. Незабвенна память о нем. Мы имели счастье общения изо дня в день с таким человеком, как И. В. Курчатов. Мы, его бывшие ученики и сотрудники — „курчатовцы“, — чтим его память, память прекрасного Человека и великого труженика науки!»
О курчатовской кафедре и о дорогом учителе вспоминает аспирантка Курчатова в Ленинградском педагогическом институте — Владислава Казимировна Крицкая[146]:
«Мне выпало счастье учиться у Игоря Васильевича сначала в качестве студентки физико-математического отделения Ленинградского педагогического института им. Покровского, где он заведовал кафедрой и читал курс лекций по физике ядра, затем в аспирантуре. Лекции Игоря Васильевича не были похожи на привычные профессорские лекции. Они вели нас… в новый, таинственный мир атомного ядра, в путешествия по лабораториям ученых различных стран. Он говорил быстро, живо, увлеченно и как-то взволнованно. Рассказывал о самых последних открытиях и экспериментах и новой, стремительно развивающейся области науки — ядерной физике. Все, что Игорь Васильевич нам сообщал, было так увлекательно и интересно, что мы с неослабевающим вниманием и с каким-то радостным чувством ожидания узнать что-то необычное и очень важное старались не пропустить ни одного его слова. Для нас, студентов, эти лекции Игоря Васильевича были самыми интересными, а он — самым любимым нашим преподавателем.
Незабываемо для меня и время аспирантуры, прошедшей под руководством Игоря Васильевича. В то время Игоря Васильевича очень занимало явление ядерной изомерии. По его предложению и под его руководством я занялась исследованием некоторых вопросов из этой области.
Щедро делился Игорь Васильевич с нами, аспирантами, своими обширными знаниями, интересными идеями. Любил Игорь Васильевич наблюдать за работой своих учеников. Часто, неожиданно для нас, иногда и поздно вечером (а нам приходилось работать и вечерами, и ночами, в зависимости от того, когда мы получали из Радиевого института ампулу с эманацией радия) появлялся он в лаборатории. Сразу входил в круг наших дел, экспериментов, наблюдал за работой счетчиков, оценивал величину получаемых эффектов, расспрашивал, советовал, всем интересовался, тут же намечал планы дальнейшей работы. Его присутствие не сковывало, не смущало нас, а, наоборот, всегда очень радовало, мы гордились тем, что он с нами работает, заботится о нас, интересуется нашими делами, и это в такие поздние часы, когда ему надлежало уже отдыхать.
А как он искренне радовался нашим успехам! В случае же затруднений и неудач находил слова поддержки и ободрения. Как это окрыляло нас и придавало сил в работе! Поэтому и работать с ним было всегда радостно и необыкновенно интересно, хотя был он очень требовательным и к себе, и к нам и абсолютно бескомпромиссным в вопросах научной истины, этики, долга ученого.
Планы-программы, намечаемые для нас, аспирантов, Игорем Васильевичем, были всегда программы-максимумы. И выполнять их было ох как нелегко! Но работали мы, не замечая усталости, с большим подъемом и увлечением. Иначе работать с Игорем Васильевичем было нельзя. Все, кому довелось работать с ним, знают это очень хорошо. Такой высокий темп работы и общее настроение какой-то радостной приподнятости создавал сам Игорь Васильевич. Он был, казалось, неутомим, всегда бодрый, жизнерадостный, стремительный, деятельный. Он умел так организовать и увлечь людей, что они с огромной радостью, с полной отдачей всех своих физических и творческих сил работали. И в этом тоже был удивительный, большой талант И. В. Курчатова.
Он был образцом высокой нравственности для всех. Несмотря на свой всеми признанный огромный авторитет (за глаза его все называли Генералом — главнокомандующим), его отношение к каждому человеку, независимо от того, был ли это известный ученый, большой начальник, рабочий, студент, уборщица, было неизменно одинаковым — вежливым, доброжелательным, простым, уважительным. Помню, каким умилением и радостью светились глаза старенькой тети Маши — уборщицы на нашей кафедре, когда Игорь Васильевич, здороваясь или прощаясь (приходя или уходя из института), с доброй, мягкой улыбкой пожимал ей руку и желал всего хорошего. Таким вниманием к своей скромной особе со стороны других „важных персон“ кафедры тетя Маша не была избалована, и она всегда радовалась приходу Игоря Васильевича, очень гордилась его вниманием, любила и боготворила нашего завкафедрой.
146