Рано утром глашатай закричал перед дверью зивкара:
— Зивкар, эй, зивкар!
— Что случилось? ― испугался тот.
— Зивкар, ты должен к завтрашнему дню сделать золотых петуха и курочку и оживить их. Не сделаешь, падишах велит завтра отрубить тебе голову.
— Да разрушит бог и твой дом, и дом падишаха, сделать-то я сделаю, но как мне их оживить?
— Не сделаешь, не сносить тебе головы. Падишах прислал код 99золота.
Опечалился зивкар, заплакал, не хочет брать золото, а глашатай стоит, ждет.
— Дорогой, чего ты хочешь от меня? Я же не бог, чтобы их оживить!
Зашел плешивец, спросил:
— Отец, о чем ты горюешь?
— Сынок, будущей старшей невестке падишаха захотелось иметь золотого петушка и курочку, да живых, чтобы они играли на золотом подносе. Ну, сделать-то я их сделаю ― и курочку, и петушка, но как мне оживить их?
— Э, отец зивкар, стоит ли из-за этого огорчаться? Бери золото, плешивец сделает.
— Сын мой, ради бога, помоги мне, иначе отрубят завтра мою голову.
— Давай мне золото и ни о чем не думай.
Зивкар взял у глашатая золото, и тот ушел. Зивкар спросил Кучука Авдла:
— Что тебе принести, сын мой?
— Принеси мне код фундука.
Зивкар купил орехов, принес юноше.
— Теперь, отец, закрой меня на три замка, ― попросил он.
Зивкар сделал нее, что попросил Кучук Авдла, и ушел.
А юноша вынул из мешка петуха и курочку, поставил перед собой, и они запрыгали. Сам же он стал щелкать орехи.
А зивкару не спится, подошел он ночью к двери плешивого и спрашивает:
— Сын мой, ты хоть сделал что-нибудь?
— Отец, все готово, да только вот пока не могу их оживить, ― отвечает юноша.
— О горе мне, не сносить завтра головы, ― запричитал зивкар, ― я же не хотел браться за эту работу, зачем ты меня уговорил?
Под утро вновь пришел зивкар к двери плешивого:
— Сын мой, скажи, ты сумел их оживить? Я водь дрожу oт страха.
— Не беспокойся, отец, все уже готово, да вот оживить их пока не могу.
Не находит зивкар себе места от горя. Только солнце поднялось, открыл он дверь лавки и видит ― о чудо: петух и курочка на подносе танцуют. Расцеловал он плешивого и говорит:
— Да буду я твоей жертвой, зачем ты меня обманывал?
— Э, отец, я просто хотел попугать тебя немного.
Утром пришел глашатай к зивкару и закричал с порога:
— Зивкар, эй, зивкар! Готов ли заказ?
А зивкар ему отвечает:
— Забирай своего петуха и курочку и уходи поскорее.
Увидела девушка петуха и курочку, узнала их.
— Сестрички, ― говорит она сестрам, ― Кучук Авдла вышел на землю, только никому об этом ни слова.
А во дворце уже готовятся к свадьбе старшего сына падишаха. Уже и всадники готовы, ведь падишах женит своего старшего сына.
Кучук Авдла говорит зивкару:
— Отец, дай мне свою клячу, я тоже поеду на свадьбу. Я молод, мне хочется посостязаться с другими в джриде.
— Поглядите-ка на это ничтожество, ― возмутился зивкар, ― так я и дал тебе коня! Я сам поеду!
«Ах ты собачье отродье, ― подумал про себя Кучук Авдла, ― поезжай, и я за тобой поеду. Если ты останешься в живых, не быть мне мужчиной».
Всадники стали подъезжать ко дворцу падишаха. Зивкар тоже закрыл свой дукан 100, оседлал коня и отправился на джрид. А плешивый потер друг о друга волшебные конские волоски, которые дала ему младшая дочь дракона, и тут же перед ним появились три коня.
— Кучук Авдла, приказывай, разрушить мир или благоустроить? ― в один голос крикнули они.
— Пусть мир благоустраивается, а мы в нем поживем, ― ответил юноша, ― я хочу поехать на джрид, состязаться со всадниками падишаха.
Выбрал Кучук Авдла черного коня, переоделся в черную одежду и поехал во дворец. По пути он встретил зивкара и так огрел его дубиной, что тот еле жив остался.
Пусть зивкар проклинает день, когда появился на свет, а мы посмотрим, что дальше произошло с Кучуком Авдла. На джриде он чудеса совершает, всех побеждает. Своего старшего брата он так ударил дубиной по голове, что тот сразу дух испустил, и следа от него не осталось, как будто не только что умер, а вот уже седьмой год, как мертв.
Народ закричал:
— Держите его, держите!
Да где им его поймать? Конь, что ветер, по воздуху летит. Остановился Кучук Авдла у дома зивкара, поцеловал коня в глаза, и тот исчез. Вечером и хозяин приплелся, с ахами и стонами.
— Вай, отец, что с тобой случилось?
— Ах, сынок, хорошо, что ты не поехал на свадьбу. Тебя убили бы на месте. В тебе-то душа еле-еле держится, я покрепче, потому и жив остался.
— А что же все-таки с тобой случилось?
— Сам не знаю, появился какой-то конь, не конь, а молния, на нем ― неизвестный всадник. Со всех других он шапки сорвал, всех победил. Поднялся вопль, крик. Сначала он со мной расправился, потом с остальными и внезапно пропал. И никто не знает, куда он скрылся.
— Эх, отец, никто из всадников падишаха не смог выиграть и джриде, вот ты и говоришь так.
— Клянусь богом, такого страха я в жизни не испытывал.
Стали во дворце готовиться к свадьбе среднего сына падишаха.
Опять пришел глашатай с кодом золота и говорит:
— Зивкар, тебе велели сделать золотую кошку и мышку.
Зивкар пошел к плешивцу:
— Плешивый, возьмешься сделать?
— Да, отец, неси золото, я сделаю.
Зивкар принес золото. Юноша спрятал золото в хурджин.
Спрашивает зивкар:
— Что тебе принести, сын мой?
— Неси код орехов, ночью буду работать.
Принес зивкар орехи. Плешивый опять закрылся. Разок молотком стукнет, орешек расколет, другой раз ударит по наковальне, чтобы думали, что он работает. Вытащил из хурджина золотую кошку и мышку, поставил на стол, и они заиграли. Зивкар же, уверенный в том, что плешивый его не подведет, не стал его больше беспокоить.
Наступило утро над семьюдесятью двумя народами 101, и над ними тоже. Зивкар встал и пошел к плешивому:
— Сын мой, ты сделал что-нибудь?
— Отец, все уже готово, не беспокойся, ― ответил юноша.
Только солнце поднялось, плешивый отворил свою дверь, отдал золотые изделия зивкару. Потом пришел глашатай, взял заказ.
— Ей-богу, Кучук Авдла здесь, эти вещи мои, только об этом никому ни слова, ― говорит средняя дочь дракона сестрам.
На следующее утро всадники собрались на свадьбу среднего сына падишаха.
— Отец, ― говорит Кучук Авдла зивкару, ― дай мне свою клячу, хочу и я состязаться с этим всадником в джриде.
— Глядите-ка на этого оборванца! Да от тебя мокрое место останется. Несчастный, я не могу с ним справиться, где уж тебе? Ведь неизвестный всадник может, божье ты наказание, и сегодня появиться.
— Он наказал вас один раз. Но ведь он не сумасшедший, чтобы появляться каждый день? ― говорит. Кучук Авдла.
Зивкар уехал.
— Ну, теперь держись, коль не дал ты мне коня, ― пригрозил Кучук Авдла ему вслед.
Зашел Кучук Авдла за угол дома, потер свои волшебные волоски друг о друга, и тут же появился перед ним конь:
— Ну, Кучук Авдла, разрушить мир или благоустроить?
— Пусть мир благоустраивается, а мы в нем поживем. Конь мой, неси меня на свадьбу сына падишаха, ни одни всадник не должен ускользнуть от нас.
— Пусть будет по-твоему, ― ответил конь.
Оделся Кучук Авдла в одежду дракона, а она была такого же цвета, что и конь, сел на коня и поехал. Едет он и опять встречает на пути зивкара. Счастлив тот, кто остался дома! Всех изувечил Кучук Авдла. Огрел он дубинкой по голове среднего брата, а сам взлетел на коне выше облаков и исчез. Опустился Кучук Авдла у дома зивкара, снял с себя одежду дракона, опять поцеловал коня в глаза, и конь исчез. Затем юноша натянул на голову требуху и сел у порога. К вечеру приплелся зивкар, хромая, ахая да охая.
99
Код ― деревянное ведро ила кадушка; часто служили мерой веса сыпучих тел (от 10 до 12 фунтов).
100
Дукан ― мелочная лавка, нередко одновременно и мастерская, где изготавливались всевозможные предметы ― от подков до ювелирных изделий.
101
По мифологии курдов-езидов, в мире существует семьдесят два народа. Согласно одному из преданий, у Ноя было семьдесят два сына и столько же дочерей, они вступили в брак и положили начало семидесяти двум народам. По другому преданию, семьдесят два народа произошли от детей Адама.
Каждое утро курд-езид, обращаясь лицом к солнцу, проводит правой ладонью по щекам и подбородку и произносит: «О Шамс! Ты приди сначала на помощь ко всем семидесяти двум народам, населяющим мир. Приди на помощь ко всем, кто пал духом, кто в безвыходном положении, кто болен и беден, кто в тюрьме и ожидает казни, ко всем нуждающимся и лишенным крова, а потом приходи на помощь ко мне!» Затем уже следует мольба об исполнении его собственных желаний.
О Шамсе см. примеч. I к № 261.