Тело стоит, из обрубка бьют тугие струи, почти невидимые в ночи, взлетают так высоко, что почти достают до Сестёр. На высоте их подхватывает ветер и уносит за стену, к туману. Роан торопливо повалил тело и перешагнул, силясь не обернуться.
Позади шуршат чужие шаги, бойцы один за другим перелетают зубцы памятуя незадачливого товарища. Спешат добраться до ворот. На противоположной стороне лязгнул металл, короткий вскрик разрезал ночь. Роан скривился, впрочем, удивительно, что они оставались незамеченными так долго. Двое обогнали его, скрылись в ближайшей башне, остальные со стены прыгнули во двор.
В башне зазвенела сталь, закричали люди, и Роан сорвал с пояса мешочек соли. Подбежав к жаровне, не развязывая, бросил в огонь, боясь, что крупицы просто улетят в небо. Пламя зашипело и взвилось к звёздам багровея. Почти одновременно то же самое случилось с жаровней на другой стороне. Войско, он это ощутил всем существом, с задержкой двинулось в бой. Медленно, но быстро набирая ход, оно пересекает долину и опасный туман, разрывая тот в клочья. В темноте сверкают магические искры, наверняка Тишь защищает людей от исчадий Танца.
Роан на миг зажмурился и поднял взгляд к Сёстрам. Луны кружат одна вокруг другой, то ускоряясь при сближении, то удаляясь и замедляясь. Кажется, что младшая вот-вот ударится о горы или долину. Она так близко, что протяни руку и зацепишься. Видны неровности грунта, мёртвая земля и кратеры с расщелинами, в глубине которых сверкает металл.
Во дворе перед воротами вспыхнула схватка, и шум отвлёк Роана от фантазий. Два десятка солдат нападают на его людей, а те с трудом отбиваются, пока двое крутят массивный ворот. Стальная решётка тяжело, несмотря на Танец, поднимается, внутри стен скрипит вал и гремят цепи.
Парень поудобнее перехватил меч и прыгнул на головы врага. Обрушился, подобно хищной птице, рубя и крутясь волчком. Чёрный Клинок рассекает сталь, как бумагу, кровь плещет как из ведра, застывает в воздухе, не зная, то ли лететь, то ли падать. Из груди рвётся громовой гогот, а язык срывает капли, попавшие на лицо.
В бок ударили копьём, но в последний миг перед ним вырос воин и приняла удар. Остриё погрузилось в плоть, но не пробило чёрную кольчугу. Роан краем сознания отметил, что нужно наградить храбреца, а сам рассёк копейщика и стоящего рядом.
Решётка с грохотом остановилась, бойцы зафиксировали ворот и бросились к воротам на перегонки. Тяжеленный засов слетел с пазов, как хворостина, и, пролетев над головой Роана, обрушился на подкрепление врага. Без особого эффекта, но выглядело как в горячечном сне. Створки, скребя по камню, пошли в стороны, и в узкую щель протиснулся первый из войска. Его тоже надо наградить, решил Роан, отбивая оскорбительно медленный выпад и на противоходе отсекая руку.
В окнах ближайших домов вспыхивает свет, и юный император ловит сонный и полные ужаса взгляды. Разрубил особо настырного солдата, наступил на дёргающийся труп и, вскинув меч, провозгласил:
— Услышь меня, Ковендар! Роан эль Скван вернулся, чтобы занять трон по праву крови!
Мощь Мардока многократно усилила голос и стекла по всему городу завибрировали в унисон. Люди в радиусе двух метров от Роана попадали на землю, зажимая уши. Даже горло резануло болью, а во рту стало солоно. Парень, сплюнув кровь, посмотрел на прибывающее подкрепление, воины стягиваются со всего города, стремясь остановить вторжение. За спиной через распахнутые ворота вливаются главные силы армии. От тесноты становится трудно дышать, а людской поток захлёстывает площадь, сшибается со стеной защитников. Гремит сталь, кричат умирающие, а брусчатка становится скользкой от крови.
Роан сипло засмеялся.
Дорогой читатель, я надеюсь тебе нравится «Курьер», не смотря на его скромную статистику. Потому что мне нравится этот мир и хочется в будущем вернуться к нему. А лучший способ сообщить мне об этом, это отправить любую сумму по этим реквизитам:Сбербанк: 2202 2036 2359 2435ВТБ: 4893 4703 2857 3727Тинькофф: 5536 9138 6842 8034Все собранные средства я честно потрачу на писательское топливо и жильё, чтобы и дальше радовать вас новыми романами. Спасибо!
Глава 31
Эллион смотрит на горящий город, над которым в Танце кружат Сёстры. Дым выписывает спиральные узоры, а гарь и мелкий мусор слоями расстелены в воздухе. В чаще леса утробно воют монстры, от воплей и хруста крошащихся костей дрожит земля. Ринзара и Лже-Ринзан стоят рядом, луннит покусывает ноготь и возносит молитвы Госпоже. Причудливое пламя закручивается локонами над крышами квартала знати, а на лице слуги Госпожи Тайна играет хищная улыбка. Эллион не по себе от такого союза, но если это позволит спасти Тишь и, возможно, Роана...
— Будем прорываться через войско? — Спросил курьер, похрустывая пальцами.
— Зачем? — С улыбкой спросил луннит, сделал шаг с холма в низину, пронизанную туманом. — Нам нужно добраться вон туда, на берег реки.
Указал на обрывистый и каменистый берег чахлой реки, почти заросшей рогозом и едва отличимой в тумане от равнины. Ринзара и Эллион переглянулись.
— Туда нельзя, туман.
— Серьёзно, а я думал, это дым от пожарища... — Протянул Лже-Ринзан, закатил глаза. — Пошли, нас трое и двое достаточно сильны, чтобы защитить третьего.
— Это всё... мне не нравится. — Сказала женщина, кутаясь в плащ и с тоской поглядывая на «танцующие», луны.
— Третьего не дано. — Луннит развёл руками. — Либо мы сейчас остановим аватара, либо он прокатится по Всем осколкам, и цикл повторится.
— Только разговор, — напомнил Эллион, шагнул вниз по склону. — На большее я не подписывался.
— Да, конечно. Судьба этого мира теперь зависит от твоего красноречия. — Вздохнул Лже-Ринзан. — Какие мы все удачливые...
Туман принял их, как болотная вода. Обволок со всех сторон, заглушил звуки и забил нос смрадом тухлых яиц. Ринзара прикрыла рот и нос краем плаща, сбавила шаг, держась позади луннита. Эллион шагает впереди, слушая лжебрата. А тот смотрит на нечто, похожее на компас из кристаллов соли и корректирует направление короткими фразами.
Туман Танца норовит увести в сторону, манит мерцающими огнями и глухо рычит. Его обитатели сбиты с толку поведением добычи, добровольно сунувшейся в логово смерти. Эллион шагает мягко, слегка пружиня, и старается оживить в сознании момент, почти такой же, когда в тумане сражался с чудовищем-медведем. Когда Сам Илмир наградил Всезнанием, сделав простого курьера своим паладином. Крупицы той мощи ещё сверкают в глубине души, но скорее как угли под слоем золы.
Чёрный Алмаз вжимается в грудь, старается забраться под кожу и нагревается.
«Слева»
Окровавленная рука разорвала туман, сжатые пальцы устремились к лицу. Эллион блокировал предплечьем, перехватил запястье и дёрнул. Монстра вырвало из тумана, а удар под колено повалил на землю. Курьер, походя с силой, наступил на горло ожившего мертвеца и провернул каблук до смачного хруста. Какие бы силы не вдохнули нечестивую жизнь в мертвеца, но даже боги не заставят ходить того, у кого сломан хребет.
«Справа»
«Сзади»
На них бросаются со всех сторон, движение замедлилось, но, к счастью, все враги раньше были людьми. Свежие раны ещё сочатся кровью, но в пустых глазах клубится ртутный туман. Эллион, сцепив зубы, бьёт коротко, стараясь нанести максимум повреждений. В теле бурлит взрывная сила, демон старается сохранить носителя.
Луннит вздрагивает, нервно оглядывается на распростёртые тела и нечто, преследующие в тумане. Ожившие мертвецы исчезают в серебряной дымке, под глухой рык и треск плоти.
— Нам бы поторопиться... — Пробормотал он, теребя кристальный «компас».
Эллион коротко обернулся и луннит вздрогнул всем телом: глаза курьера источают тьму. Сосуды лопнули, и белки окрашены тёмно-красным. На виске дрожит толстая вена.