Метров через триста после поворота дорогу перекрывал шлагбаум, рядом с которым расположился стационарный пост ГИБДД.
«Или это не дорожная полиция?» – подумал Дубровский, глядя на стоящих рядом со шлагбаумом автоматчиков, экипированных в шлемы и бронежилеты.
Один из автоматчиков повелительно взмахнул полосатым жезлом, призывая к остановке, а потом двинул навстречу, демонстративно перекинув автомат на грудь.
«Приплыли!» – опешил Владимир, понимая, что развернуться ему здесь не удастся.
Массивный шлагбаум, бетонные блоки, выложенные на дороге змейкой, два монолитных колпака-капонира из железобетона на обочинах – вот такой вот странный пост ГИБДД. Позади капониров была еще ровная площадка, отсыпанная щебнем, на которой стояли три легковых автомобиля, укомплектованные и обвешанные таким количеством внедорожных девайсов, что совершенно непонятно, с конвейера какого автомобильного завода они были спущены. На той же площадке размещалась и двухэтажная будка поста. Над будкой возвышалась антенная мачта, усыпанная тарелками и усами передающих и принимающих устройств. А еще Владимир с удивлением заметил, что на втором этаже поста оборудована пулеметная огневая точка. Ствол ПКМСа торчал из-за щитка, печально глядя в небо.
«Охренеть! – подумал Владимир. – Охрана как в зоне строгого режима, только хрипящих от лая овчарок не хватает».
– Выйти! – коротко рявкнул подошедший гаишник.
– А в чем, собственно говоря, дело? – возмутился Дубровский.
– Досмотр! – объяснил второй охранник, бесшумно подошедший сзади.
Первый гаишник вытащил из кармана жилета небольшой прибор – газоанализатор, и, включив его, помахал перед носом Дубровского, потом эту же процедуру он проделал и с внутренним пространством кабины «Форда».
– Что везешь? – спросил досмотрщик, жестом призывая Владимира открыть будку.
– Одноразовую пластиковую тару, – покрываясь холодным потом, ответил Владимир. – Бутылки, тарелки, стаканчики.
– Ясно, – гаишник осмотрел стену пластиковых упаковок. – Это все?
– Ага, – кивнул Владимир, со страхом ожидая команды на полный досмотр груза.
– По пути никого не подсаживай, понял?
– Да, – с облегчением выдохнул Дубровский. – Что я – дурак, что ли?
– Ну, не знаю, – хмыкнул на прощание правоохранитель, – умный человек не потащит туда копеечный товар.
Отъехав подальше от поста, Дубровский остановил машину и, достав из бардачка упаковку таблеток – энергетиков, закинул очередную порцию в рот.
Волшебные пилюли придавали бодрости и сил. Спать нельзя, черт его знает, что происходит вокруг. Вдруг проснешься, а ты уже лежишь в канаве с перерезанным горлом. В современной России за тысячу рублей могут прирезать, чего уж тут говорить о кубометре в долларовом исчислении?
Вспомнились слова инспектора ГИБДД о том, что глупо везти копеечный товар туда. Интересно, куда туда?
Вопрос, куда нужно отвезти деньги и где Дубровский вместе с семейством Скворцовых будет пересиживать лихие времена, не выходил из головы Владимира все это время.
В глухой уральской тайге, на далекой заимке? Зная Скворцова-старшего, можно такой вариант сразу же отмести. Анатолий Семенович Скворцов после перевода в столицу очень сильно полюбил комфорт и превратился в сибарита, которого очень трудно представить живущим в тайге среди буреломов, сугробов и медведей. А ведь там еще, помимо Славика и его бати, была мать Славика, молодая мачеха, две дочери Скворцова-старшего, от первого и второго брака, и еще множество родственников, с которыми Дубровский однажды пересекся на свадьбе Ирки, старшей сестры Славика. Вполне возможно, что все свое большое семейство Анатолий Семенович с собой в тайное убежище не потянет, но кто его знает. Закон «полвторого» предполагает осуждение близких родственников проворовавшегося чиновника, так что Скворцовы могли сбежать в тайгу и всем скопом…
Тогда где? Может, в этой глухомани есть секретный аэродром, к примеру, оставшийся от вояк, с которого можно вылететь за границу? Вполне возможно! Очень даже правдоподобный вариант. Средств, чтобы нанять самолет и вывезти всю свою многочисленную родню за границу, у Скворцовых – как у дурака махорки, то есть за глаза и по самые гланды.
Дорога растянулась широкой лентой среди каменистого ландшафта, с редкими кривыми сосенками и березками по бокам. Дубровский смотрел по сторонам, и его тяготил такой пейзаж: выеденные плеши черной земли, на которой почему-то не было никакой растительности, торчащие из поверхности серые глыбы камней и редкие чахлые деревца с изуродованными, кривыми стволами. Унылый и какой-то тревожный вид из окна автомобиля разительно отличался от того, что было еще пару десятков километров назад, там была пышущая жизнью тайга – обилие хвои и зелени. А здесь как будто прошелся ураган с пожаром, или, к примеру, последствия экологической катастрофы.