— Это не ты случайно был тем… наблюдателем? — криво усмехнувшись, спросил я.
— Нет! — голос Бориса звучал испуганно, но твердо. — Не я, поверь. Я бы не согласился…
Он снова вперил в меня взгляд, но отвел его первым.
Я махнул рукой.
— Верю, ты не собственными руками пытался меня угробить.
— Да не угробить! — почти взвизгнул Борис. — Я же говорю, видели, что машина не быстро едет, опасности для твоей жизни не было…
— Ага! — радостно перебил я. — Максимум несколько переломов и сотрясение мозга.
Борис засопел. Жалости в себя я не ощутил, если честно, но я его подбодрил.
— Ладно, продолжай свою занимательную историю про гуманные покушения.
— Ну какие покушения… Шкаф, между прочим, придерживали, понимаешь? Он не свободно падал, медленнее. Испугать — да, серьезный вред причинить он не мог.
— Боря, — очень ласково сказал я, — Боренька… На тебя спящего когда-нибудь падал шкаф? Пусть даже не с максимальным ускорением? Это ж просто чудо, что я еще не спал. Или и в моей квартире за мной «наблюдали непосредственно»? Нет? И на том спасибо. А кофе-машина?
— Там все рассчитано было…
— А то, что я мог второй рукой за металлический предмет взяться — тоже? — сказал я громче, чем хотел.
Сделав паузу, чтобы успокоиться, я продолжил уже более ровным тоном.
— Ну а кухню свою ты, как я понимаю, сам взорвал?
Борис втянул голову в плечи.
— Сам…
— Хор-рош… — протянул я. — Талантище! А я ему еще все это оплатил.
— Ты же мне эти деньги буквально насильно всунул! Я отказывался как мог, — Борис посмотрел на меня умоляюще. — Я верну все, разумеется.
Искушение дать несколько анатомических советов по поводу вложения данных денежных средств было сильным, но я его подавил.
— Конечно, вернешь. — Я помолчал. — Меня, значит, на тебя как дичь выгоняли. А если бы я не пошел к тебе в гости? Нет, понятно, в такой ситуации без дружеской поддержки практически никак, — слово «дружеской» я выделил голосом, и Борис едва заметно дернулся. — Но я бы мог не к тебе пойти. К Семену или Женьке…
Борис попытался улыбнуться.
— Друзья-то у нас общие. Произошла бы «случайная» встреча на их территории.
— Шпиёнский роман, — выдохнул я.
Борис попытался неуверенно улыбнуться, но улыбка раскололась о мой взгляд.
— Выходит, с Александром Константиновичем вы старые приятели?
Голова Бориса замоталась так яростно, будто я выдвинул само чудовищное обвинение.
— Нет! Я его впервые увидел одновременно с тобой. Это и для меня неожиданностью было, поверь.
— Неожиданностью, значит, — я нехорошо улыбнулся. — Прослушка через твой телефончик велась, Боря?
— Через мой, — он постарался ответить твердо и взгляд мой стойко выдержать.
— Ага, — я кивнул. — И как только в беседе всплыл Томашов, «неожиданно» на линию огня вышла тяжелая артиллерия. На тот случай, если ты не улавливаешь интонаций, подчеркиваю, что в моих словах содержится сарказм.
Но Борис уходить еще глубже в посыпание головы пеплом не стал.
— Ну а что такое? Нет, понятное дело, можно было предвидеть, что такой поворот заинтересует мое руководство, но что конкретно они предпримут, этого я знать не мог. Ты мне, конечно, можешь уже не верить, но про Томашова я знаю не намного больше тебя. Я даже не знаю, знает ли больше, чем я, руководство комитета.