"Джонатан, ты наверняка осуждаешь меня за содеянное, ведь я убил невинную женщину, да ещё и таким жестоким способом. В своё оправдание могу лишь заверить тебя, что Аминта уже была мертва, пусть не физически, но морально. Бедная женщина всё же не выдержала натиска от горя, нависшего над ней с известием о смерти Зака. Она сошла с ума. Ко всему прочему её бросил муж, не выдержав бесконечных опасных истерик и скандалов жены. Он забрал с собой ребёнка и уехал, оставив Аминту совсем одну. Не смею обвинять мистера Прина в этом, ведь он всего лишь хотел защитить сына. Надеюсь, у них сейчас всё хорошо. Только представь себе, женщина молила меня убить её. Жизнь перестала для неё иметь какое-либо значение, она утратила все те яркие краски, что заставляли ждать с трепетом завтрашнего дня. Я понимаю её и прошу не судить меня слишком строго.
С уважением мистер Н.Н."
Джоната потёр уставшие глаза и направил свой взгляд в мрачное тёмно-синее необъятное небо. Луна тускловатым светом обливала землю и изредка притаивалась за грозными серыми тучами, погружая всё в тягостную темноту. Парень ласково поглаживал рукой сонного котёнка, который тот, между тем, по-хозяйски растянулся на коленях Джонатана.
Морган после нескольких минут размышления решил, что ему не станет легче, если он будет тянуть с чтением писем, поэтому лучше было избавиться от этого мучения, да поскорее. Дрожащие, покрасневшие от холода, пальцы сами потянулись к пятому письму и с треском разорвали бумагу. "Я не буду Вас судить, мистер Н.Н., — подумал Джонатан с гордым презрением. — Вы сами осудили себя и не искупите свои грехи даже собственной кровью", — с этими мыслями он принялся читать.
Письмо Пятое
†Элиас Шерол†Дерек Шерол†
"Дерек, мой непутёвый младший брат, я пишу тебе это письмо на последнем издыхании. Доктор вынес мне жестокий вердикт: ампутация левой руки. К несчастью, без руки возможно жить, но условия полуразрушенной больницы, которая кишит больными и искалеченными людьми, не совсем пригодна для выздоровления. Лекарства кончились, даже капли опиума не нашлось, и руку мне ампутировали, пока я находился в полном сознании и остро ощущал боль. Но в отличие от других несчастных я не трачу свои силы на слёзы или крики, стараясь сдерживать себя и контролировать свои эмоции. Получается это у меня с трудом. Невозможно сохранять душевное равновесие и чистый разум в месте, где повсюду царят хаос и смерть. Ты не представляешь, как ужасно слышать вопли, видеть язвы на телах людей, ощущать гнилой запах, что исходит от свежих трупов. Я не могу больше вынести этого. Я чувствую, как потихоньку жизненные силы покидают меня, поэтому мне необходимо было собраться и попрощаться с тобой. Ты должен знать в первую очередь, что я люблю тебя, мой дорогой брат. У меня никак не выходило произнести эти три, казалось бы, таких простых слова. Ты знаешь, что я никогда не отличался проявлением чувств, был сух со всеми близкими людьми. Хочу извиниться перед тобой за это, за то, что всегда относился к тебе излишне строго, старался воспитать тебя таким, каким хотел быть я. Моя главная ошибка, как я понял за эти долгие месяцы войны, заключалась в моих попытках исправить тебя, переделать под свой идеал, подстроить под свою систему. Мне и не приходило в голову, что что-то может выбиться из строя, что-то может пойти не по плану, что, наконец, не всё идёт в этой жизни так, как я хочу, что нельзя перекроить людей под свой образ. Мы все разные — и в этом состоит наша прелесть. Я хочу, чтоб ты знал, что твой старший брат всё понял. Поздно, но зато осознание пришло, хоть от этого только хуже. Я сейчас понимаю, как хочу жить. Просто жить. Однако я сам избрал этот тернистый путь, в конце которого меня ждёт погибель. Стараюсь изо всех сил принять это и покорно смириться и покориться судьбе, но, как и любой другой человек, я хватаюсь за жизнь. Сил писать более нет. Дерек, просто будь собой и плюй на стереотипы — это мой последний завет для тебя.
Твой старший брат, Элиас."