Мне очень хотелось бы остаться и посмотреть на это чудо природы ближе, но времени не было. Я вышел из зоопарка и двинулся в сторону домиков для прислуги. В этот момент меня окрикнули:
— Эй, ты кто?
Я не повернулся, делая вид, что не понял, что обращаются ко мне.
— Эй, ты — новенький, да? Куда спешишь?
Судя по приближения звука, за мной гнались. Я уже начал думать, как мне придётся вырубать этого несчастного слугу, а то и просто выстрелить из пистолета.
— Ты чего? — рука легла на плечо. — Ой, а ты кто?!
Я поймал пальцы, стиснул их в ладони и резко развернулся, продолжая их держать. Свободной рукой приоткрыл подол, показывая кобуру.
— Ай! — взвизгнул парень.
— Мне сказали, что скоро приедет машина с деликатесами. И я дождусь эту чёртову машину с деликатесами, — сказал я и отпустил пальцы.
— Ладно-ладно… — паренёк отступил, потирая пальцы. — Иди… барин всё равно тебя найдёт, если ты чего учудил.
Это отчасти и успокоило меня, и ещё больше взбодрило. Я снова ускорился — впереди были те самые крохотные фазенды особознатной дворни, за которыми уже виднелись желанные ворота. До них оставалось всего метров шестьдесят-семьдесят, и они всё ещё не планировали открываться, поэтому я замедлился. Рядом росло пышное дерево с красивой белой корой, не то эвкалипт, не то какое-то другое экзотическое. Я пролез поближе к стволу и сделал вид, что что-то внимательно изучаю. Но не помогло.
— Стой!
Теперь окрикнул совсем другой голос. Более резкий. Более командный.
— Стой, или буду стрелять!
Я повернул голову. Там стоял парень во флотской тельняшке — лет тридцати, крепкий, рослый, с хмурым выражением лица. В его руке был ствол — почти такой же, как у меня. Мне ничего не оставалось, как выйти из-за кустов.
— Руки! Руки убери, вверх.
— Слушай, матрос, я — курьер особого отдела императорской службы при исполнении. Произошло недоразумение…
— Молчать! Пройдёшь со мной к господину контр-адмиралу.
Как бы я хотел, чтобы в этот момент откуда-нибудь сбоку выскочил Корней Кучин с табличкой: “Это была проверка, вы провалили экзамен!” Но я уже понял, что вся цепочка событий этого утра — вовсе не подстроенный экзамен, а совершенно нелепая последовательность совпадений.
— Служивый, я ничего не украл и покидаю усадьбу инкогнито только по просьбе вашей хозяйки.
— Она мне не хозяйка, — матрос махнул стволом. — Руки выше!
Я подошёл ближе. Признаться, я уже просчитал по секундам, хватит ли мне выхватить пистолет, чтобы выстрелить матросу по ногам. И понял, что он выстрелит первым. Он крепко схватил меня за запястье и потащил по тропе. Но вскоре нас окрикнули.
— Иван! Что такое?
Это был голос барона. Скоро я уже увидел его между кустов: в кителе, высокий, худой, с короткой стрижкой и редкой сединой. Он шёл в полсотне метров от нас, в сопровождении пары матросов и Эльзы направлялся к вертолёту — вероятно, чтобы что-то отнести или забрать из него. Увидев меня, барон резво зашагал к нам, баронесса и один из охранников поспешили за ним. Группа остановились в двадцати метрах.
— Нарушитель, ваш-прев! — крикнул матрос. — Парень какой-то, пытался ускользнуть из поместья.
— Это… я, Аскольд, — донёсся до меня тихий голос Эльзы. — Прости. Он — курьер особого отдела, я заказала… кое-что и не хотела, чтобы дворня знала об этом. Только Дан знал о доставке. Я попросила его отдать курьеру сюртук, чтобы парень мог незаметно пройти к воротам.
Барон внимательно и строго упёрся взглядом в баронессу. Если он сейчас пролезет в её сознание и считает зрительные образы, то может всё понять. Всё, что могло сжаться от этих мыслей — у меня сжалось. Затем барон посмотрел на меня. Кольцо на руке больно зажгло палец, а затем как будто ударило током. Рука снова дёрнулась в сторону пистолета.
Но секундами спустя я увидел, как барон расплылся в язвительной улыбке.
— Значит, вот почему… запахло жареным? Опять испробовала какие-то твои штучки. Ладно. Обыщи его, Иван, и вышвырни вон.
— Сымай сюртук.
На это всё смотрела Эльза, и в её глазах прочиталось сожаление и волнение. Я ещё до конца не понимал логику её поведения — то ли она действительно была рада возвращению мужа, то ли нет, то ли она боялась его, то ли боготворила. То, что она засветила передо мной свой дар, который, как я понял, до сих пор весьма порицался в обществе и, возможно, мог бросить тень на еë карьеру и карьеру мужа — могло привести к желанию избавиться от меня, как важного свидетеля. Но пока всё выглядело так, что она сочувствовала мне. Или же видела во мне возможного спасителя?
Руки матроса бесцеремонно ощупали мне бока, достали ключи, мобильник, затем пистолет. Матрос проворчал:
— Дворик, что ли?
— Не дворик, а представитель дворянского рода Циммеров.
— Это которые мобильники выпускают, что ли? А кольцо?
— Моё собственное. Как и цепочка. Если нужно, могу показать заказ в приложении.
— Ладно… Он чист, ваше превосходительство! Идём к воротам.
Он подхватил меня под локоть и толкнул в спину, но я резко высвободился из захвата и пошёл самостоятельно.
— Портовых шлюх будешь так щупать. Или ты по мальчикам?
Я нарывался, но адреналин так и кипел в крови. Мне врезали под лопатку рукояткой пистолета.
— Молчи, щенок.
Пришлось проглотить это оскорбление. В конце концов, в предыдущих жизнях мне случалось унижаться и куда сильнее, и куда неприятнее. Это сейчас, родившись в теле дворянина и проживая жизнь в соответствующей среде, я более остро чувствовал всё, что касается чести и достоинства.
Мы прошли к воротам, и те медленно начали открываться. В этот момент зазвенел телефон у меня в кармане.
— Я приму? — спросил я.
— Валяй, — сказал матрос.
Номер был незнакомый, но это оказался Лукьян с привычным недовольным голосом.
— Ты где там? Заявка пометилась как выполненная, а тебя где-то черти носят.
— Выполненная?
Матрос грубовато толкнул меня вперёд и буркнул:
— Чтоб больше не появлялся!
Ворота захлопнулись, а я продолжил диалог.
— Сейчас звонок закончу и посмотрю заявку. Вы где? Уехали уже.
— Ждём у выезда на Рублёвку, отъезжал перекусить.
Поскольку ничем, кроме чая и небольших десертов, нас не угостили, я тоже вспомнил, что дико хочу есть, и ускорился.
— Подъедь давай. Тут топать между заборами минут десять.
— Ничего, пройдёшься. А то мы потом замаемся разворачиваться.
И положил трубку. Выругавшись, я последовал вперёд, встретив по дороге ту самую долгожданную машину доставки деликатесов. Залез в портал курьерской службы.
“Циммеръ Эльдаръ Матвеевичъ. Подпоручикъ. Рангъ: стажёръ-новичокъ. Рейтингъ: 5,0 балловъ. Выполненныхъ поручений: 1. Заработано премиальныхъ: 150 руб. Характеристики: учтивый (1), скоростной (1), приятный собеседникъ (1)”.
Увидев сумму в сто пятьдесят рублей на счету, я сначала присвистнул от удивления, а затем встал, как вкопанный. Учебный центр не мог стажёру заплатить сумму, которая больше половины месячного жалования. Тыкнув в заказ, я понял, в чём дело. “Премия” могла прийти как от конторы Курьерской службы, так и чаевыми от клиента.
И это был второй случай.
— Жигало. Я — грёбаный жигало, — пробормотал я.
Признаться, я даже остановился и подумал о том, чтобы вернуться назад, чтобы узнать реквизиты и вернуть деньги Эльзе Юлиевне обратно, но в итоге продолжил движение. Голод и финансовая жаба заставили добавить в копилку поводов для оскорблённой чести ещё и эту. В конце концов, усмехнулся я в душе, возможно, конфликт с контр-адмиралом ещё не завершён, и эти деньги моей тушке ещё понадобятся, например, как гробовые.
Но заодно возмездие за обиду всё-таки свершилось. Когда я дошёл до шумной трассы и прыгнул в припаркованное на обочине такси, я принялся яростно колотить в плечо и бока Лукьяна.
— За пластырь! За грёбаный пластырь!