— Всё идёт по плану, — пробормотал я. — Всё идёт по плану.
Двери закрылись. Корчась от боли, я приподнялся и нажал кнопку лифта, попав на седьмой. Лифт неспешно двинулся вниз, остановился. Был мизерный шанс, что Великий Секатор через толщу времен заметит моё состояние и откроет двери, чтобы подлечить. Такое случалось несколько раз, когда я по неопытности допускал особосерьёзную кровопотерю. Но показывать слабость и совершать ещё одну ошибку в глазах моего вселенского руководства сейчас было непозволительной роскошью. Поэтому я был рад, когда дверь открылась в гостиничный холл, и я увидел знакомое лицо. Знакомое, но совсем не то, которое я ожидал бы увидеть.
Потому что буквально только что я видел его же на толстовке моего несостоявшегося убийцы.
— Летов?.. — пробормотал я.
— Опа! — сказал музыкант. — Раненый, что ли?
— Ножевое.
За его спиной стояли трое — двое бугаев в кожанках и сухая женщина средних лет с чехлом от басухи.
— Так, потащили его. Ко мне в номер, — скомандовал Летов.
— А концерт? — нахмурился один из парней.
— Похрен, парень кровью истекает.
Мощные руки подняли меня, схватили за конечности, пронесли метров двадцать, втолкнули вперед ногами в комнату и бросили на кровать.
— Янка, подсоби, — скомандовал музыкант.
— Хочешь, чтобы я его раздела? Мне, знаешь, постарше нравятся.
Кто-то разорвал у меня рубашку. Признаться, я не знал, что они сейчас будут делать — шить рану или накладывать бинты, или просто ждать доктора.
— Что у него, Игорь Федорович? — спросил бугай.
Значит, здесь он не брал псевдоним, а выступал под настоящим именем.
— Селезёнка. Сейчас попробуем спасти. Если не выйдет — вырежу нахрен, и дело с концом.
— Не надо вырезать! Всё идёт по плану, всё идёт по плану…
Последнее я пропел. Выглядело это немного безумно, словно я бредил. Хотя ситуация, когда известный рок-музыкант оказался не только личностью-парадоксом, но ещё и сенсом-хилером — была куда безумнее.
— Хорошая мелодия. Кажется знакомой… как будто снилось.
— Это твоё… Из альтернативной реальности. Год восемьдесят девятый. Альбом… не помню.
Летов присел рядом с кроватью, провёл руками над раной.
— Ничего парень мощно бредит! Наркоман? Не. Подлили чего или сквозь кожу траванули. Ладно. Начнём. Сосуды сначала. «Ходит дурачок по лесу… ищет дурачок глупее себя… »
— Вроде меньше течь стало, — сказала Яна. — И края раны как будто стягиваются.
Интересно, у неё фамилия не Дягилева? Вполне возможно, хотя лицо бы спустя столько жизней и после разницы в возрасте я бы всё равно не признал.
— А я что? Я ничего. Я ещё ничего не начал, пока только селезёнку щупаю. Странно, сосуды как будто меньше задеты. Так, ребят, признавайтесь, кто из вас второй врачеватель?
— Поди, сам парень, — предположила Янка. — Ты же чувствуешь, какой он мощный сенс? Я и то чувствую.
— Так чего мы его лечим тогда? Эй?
Он грубовато толкнул меня в бок.
— Осторожнее… Игорь Федорович. Я не хилер! Не врачеватель. Первый раз про это слышу.
— Хорошо, тогда какой навык?
Врать не было смысла.
— Никакого. Камнерезное матрицирование, скорее всего. Недораскрытое…
— Значит, это твой второй, — предположила Янка. — В курсе же, что второй навык прямо следом за первым может вылезти? Если угроза для жизни. Вспомни, как быстро ты восстанавливался после драк?
«И вправду — быстро», — подумалось мне. И встреча со спортивными фанатами, и стычка в аэропорту, и перестрелка — после каждого случая я переставал хромать куда быстрее, чем должен был парень моей комплекции.
— Дворянин? — немного скривившись, спросил Летов.
— Есть такое. Циммер, Эльдар Матвеевич.
— Что ж ты, немчура, еще и дворик, в давку полез? — спросил один из команды. — На задницу приключений захотелось?
— Захотелось. Только меня не в зале пырнули, а в лифте.
— Слова-то какие, как у каторжника… Пырнули. Давай, напрягись, регенерация — куда проще, чем когда чужого. А ну посмотри на рану!
Он небрежно стёр набежавшую кровь и раскрыл пальцами края раны. Я стиснул зубы от боли, но всё же поднял голову, сфокусировал зрение.
— А теперь давай представь, что она уменьшается, что тебе не больно, и мелодию ту бормочи, что ты там… «Всё идёт по плану»?
— А моей женой накормили толпу… — продолжил я.
Боль постепенно становилась все меньше и меньше, а края раны потихоньку, по миллиметру стали срастаться.
— У парня талант! — бугай полохматил мою шевелюру шершавой лапищей.
— Будь я покрепче — я бы вызвал за такое тебя на дуэль, — пробормотал я, продолжая бормотать слова песни.
— Меня нельзя на дуэль, я — крепик.
— Дворянин тут я один, — сообщил между делом Летов. — Отцу, ветерану Третьей Японской жаловали. А я подавал, чтобы отказаться от титула. Только мне отказали. Вот и пришлось собрать банду «Дворянская Оборона России». Да…
— В других мирах — «Гражданская оборона».
— Опять у тебя другие миры. Сейчас я тебе кровь фильтрану… Так… Чую, транквилизаторы тебе влили.
Сознание постепенно прояснялось. Я присел на кровать, наблюдая за раной. Кровь перестала течь, и, наконец, края раны окончательно сомкнулись, образовав едва заметный шрам. Теперь я почти не чувствовал боли, зато чувствовал чудовищную усталость, как будто весь день разгружал вагоны или пробежал марафонскую дистанцию.
— Спи, дворянин, — Летов слегка коснулся моего лба, и я отрубился.
Проснулся я в абсолютно пустом и тёмном номере. Бодрый, здоровый и неплохо выспавшийся. В мобильнике был с десяток пропущенных звонков от Сида, Андрона и даже один от деда.
Первым делом я позвонил Сиду.
— Ты где?? Ты живой?!
— Живой… Я тут, в отеле.
— Семь часов! Мы уже жандарма подключили! Хотели тайный сыск подключать! Чтобы номера прочесывать!
— Не надо тайный сыск. Сейчас сам поднимусь. Я… в номере у Летова. И я раскрыл второй навык, Сид. Я — хилер.
«Врачеватель первого ранга», — почему-то пришла в голову странная формулировка. Интересно, мастерство владения навыком как-то ранжируется?
С этими мыслями я шагнул в лифт. С опаской, убедившись, что он пуст.
Проехал вверх до четырнадцатого, шагнул в открывшиеся двери. Меня задела плечом девушка в строгом костюме, которая зашла в лифт вслед за мной.
Осознание, что я еë уже видел, пришло парой секунд спустя. Я обернулся, шагнул обратно к закрывающимся створкам лифта.
Девушка смотрела на меня в упор. Она хитро улыбалась и подмигнула мне в последний миг. Еë лицо однозначно было мне знакомым, но после всего произошедшего я в упор не смог вспомнить, откуда.
Но что самое важное — мне показалось на миг, что за спиной у неë, на стене лифта отеля «Конунг и паяц», расцветала воронка лифтового портала.
Лифтёры. Они уже здесь. Более того, они теперь могли попасть во все исторические периоды вплоть до момента, когда в этом мире изобрели закрытый лифт — девятнадцатый, возможно, восемнадцатый век.
Нет, они вряд ли сильно повлияли на ход мировой истории. Лифтёров крайне редко допускали до этой миссии. Сила от случайной инъекции такого инородного тела, как лифтёр — всегда слабее, чем сила судеб жителей этого мира. Уничтожить мир должен был я. Важнее другое. Теперь Верховный Секатор обладал новой информацией по миру, следовательно, мог или помочь мне ускорить процесс, или потребовать, чтобы ускорился я.
Кроме того, добавилась и новая тревога. Тревога за людей, которых я за месяц жизни здесь уже привык считать близкими. Я не думал, что у меня завелись недруги "по ту сторону лифта’, но в случае моего промаха или оплошности — гипотетически они могли стать удобным инструментом в чьих-то руках.
Но пока всё это ощущалось как какая-то отдельная, параллельная жизнь. Так или иначе, на успешное внедрение могли уйти ещё целые годы, а значит, мне следовало продолжать играть роль. А если быть точнее — просто жить дальше жизнью Эльдара Циммера, стажёра-подпоручика Курьерской Службы