Сид мигом загородил своей широченной спиной Ануку. Моя рука легла на кобуру. В этот миг Анука громко, едва не переходя на визг, выдала длинную тираду на своём языке.
А следом меня обожгло жаром уже со спины. Словно кто-то включил лампу для кварцевания в медицинском кабинете.
— Что она сказала? — спросил русский северянина, остановившись.
Тот изменился в лице и отступил на шаг.
— Пошли, Петюнь. Девчонка-стерва. Из диких. Говорит, что умеет заморозить кровь в жилах.
— Не гонит?
— Не. Сенсейка. Мощная, как атомная станция. Говорит, её в Москву учиться везут. Этот вон тоже не прост.
Он не то презрительно, не то с удивлением кивнул в мою сторону.
— Хрен с ними, — согласился первый. — Колдуны зловредные. Валите давайте!
В иных условиях мне бы захотелось разобраться с парнями. Но из окон уже начали показываться новые лица, услышавшие перепалку — в основном, старики и дети, а нам следовало спешить. К тому же, я был рад, что предсказанное Анукой «предчувствие беды» так просто разрешилось.
— Как ты это сделала? — обратился я к Ануке. — Сид, спроси у неё, пожалуйста. Ожерелье же должен маскировать.
Она прочитала перевод на мобильнике и улыбнулась. Двумя пальцами она ловко подсунула под ошейник воротник кофты, и я снова почувствовал жар.
— Получается, ошейник работает, только если он касается сенса? Да уж. Не знаю, баг это,или фича.
— Что такое баг и фича? — спросил Сид. — Баг — что-то на норвежском, кажется.
— Прости, это выражение. Из другого мира. Анука, пожалуйста, так не делай больше.
— Понимать, — кивнула она.
Она казалась не по годам взрослой, почти как я. Хотя это могло оказаться и обманчивым — самый гениальный вундеркинд способен на глупые поступки, а самый мудрый старец вроде меня может ошибиться. Улица всё не кончалась, и людей становилось больше — по улице проехал внедорожник, резво развернулся прямо перед нашим носом и поехал к порту, а следом проехал небольшой грузовик. Притормозил у обочины, и из окна высунулся мужик, когда мы прошли мимо:
— Кто такие? Я вас не знаю!
— Мы тебя тоже, — кивнул я. — Езжай. Скоро нас тут не будет.
— А девка чего? Она ж вам не родня!
— Мы её спасаем, отвали, мужик, — сказал Сид. — За ней охотятся.
— Хм.
Мужик нахмурился, но, видимо, по лицам нашим почуял, что мы говорим правду, и поехал дальше.
— Сознательный гражданин, — хмыкнул Сид.
— Паршивое чувство, правда? — кивнул я. — У меня тоже. Но мы уже решили, что папаше моему верим, что делаем правильное дело и что действительно её спасаем.
— А если не так?
— А если не так — то у меня уже есть желание найти папашу в его командировках и хорошо с ним поговорить.
У порта было куда оживлённее — по улице, тянувшейся дугой вдоль всего берега, внедорожники, вездеходы и фургоны ездили куда чаще.
Северный край бухты, примыкавший к высокой гряде гор, был во льдах, но центр её и выход в море были судоходные, то ли от впадавших в море рек, то ли от каких-то геотермальных источников. Я заметил несколько очень старых домов вдоль улицы — кирпичных, купеческой архитектуры, а также деревянных, сложенных из огромных и почерневших от веков брёвен.
— Старый город, — пробормотал Сид, также взглянув на ландшафт. — В детстве фильм какой-то смотрел, забыл, «Ловцы кристаллов», что ли…
— А «Земли Санникова» у вас не было фильма?
— Не слышал такого.
Мы перешли дорогу и вышли на территорию порта. Ворота были открыты, на бетонированном посту в окошке сидел охранник в тёплой куртке, он посмотрел на нас презрительным взглядом, но пропустил, даже ничего не спросив.
Справа виднелась посадочная площадка трёх вертолётов — белоснежных, грузовых, с уже знакомой символикой «Лаптев и Лаптев». Рядом суетилась пара парней с заправщиком и погрузчиком. Прямо напротив входа, у ближайшего причала мужик разгружал ящики с морепродуктами с небольшой шхуны, я направился к нему.
— Одиннадцатая пристань где?
Мужик поднял хмурый взгляд, махнул рукой направо.
— Предпоследняя.
Мы зашагали, обходя башни из сложенных контейнеров, лениво проезжающие по бетонному покрытию погрузчики и фургоны рефрижераторов. После седьмой пристани всё словно вымерло. По набережной тянулись какие-то полуразрушенные не то цеха, не то бараки и ряды контейнеров побольше. Я уже заметил, что здесь они бывают двух размеров — полтора на шесть метров и три на двенадцать. Контейнеры стояли ржавые, полупустые, как и длинные корабли на берегу.
В воздухе запахло жжёным и послышался лёгкий гул. Я вспомнил, когда уже слышал такое — когда убегал после драки с тренером от «абиссов». Сид хлопнул по плечу и показал:
— Смотри, бомбер!
Небо на низкой высоте расчертила тройка дисколётов — один крупный, диаметром в метров пятнадцать, и два поменьше, летящих клином.
— Тревожно, — сказала Анука.
Признаться, я тоже что-то такое почувствовал. И причина была не в дисколётах. Несколько пристаней стояли пустые, я бросил взгляд и прикинул.
— Вот это, видимо, девятая, а эта одиннадцатая. Ты видишь где-то оранжевый катер? — спросил я Сида.
— Не-а.
— Вот и я тоже.
— Машина, — тыкнула пальцем Анука.
Я пригляделся и увидел. На бетонном оледенелом покрытии были свежие следы, заканчивающиеся за одной из башен контейнеров. Виднелся только бампер, и я понял, что там стоит здоровый внедорожник.
— Ждут, получается, — понял я. — Спрячь Ануку. Живо!
— А ты-то как, барь?
— А у меня есть опыт. Пойду разобраться.
Сид долго спорить не стал, скомандовал Ануке: «Пошли». Она бросила на меня встревоженный взгляд и не то попросила, не то приказала:
— Не умри.
Удивительно, как подобные слова иногда переключают на нужный режим. Умом я был осторожен, но организм темпераментного юноши иногда прямо-таки требовал лезть на рожон и пытаться решить все проблемы быстро.
Весь вопрос был в том, были ли у нападавших люди на входе в порт. Если они заехали с какого-то другого входа или с пирса, и если их малое количество — мы могли что-то переиграть. Если их много и работает какая-то мощная частная военная компания — мы могли быть обречены. Тем не менее, я достал пистолет и решил действовать в «стелс-режиме». Дождался, пока Сид отведёт Ануку к входу в старый барак, а сам медленно пошёл вдоль ряда из трёх контейнеров, стоящих близко к машине. Выглянул из-за края и подтвердил догадку.
На причале стоял Джек.
— Я тебя вижу, Цим-циммер, — сказал он. — Выходи, поговорим.
Глава 23
Прятаться больше я смысла не видел. Я вышел, продолжая держать в руке рукоять пистолета.
— Да ты убери ствол, Дарька. Погоди. Я реально поговорить хочу.
Тон был неожиданно мягкий, и он показал руки, показывая, что безоружен. Он был не по погоде легко одет — лёгкая, слегка утеплённая куртка, не то из кожезаменителя, не то из искусственной ткани. На самом деле, на улице было не так холодно, градусов десять. И будь я рождён в более привычном для меня холодном климате — одевался бы также. Но для меня нынешнего десять градусов мороза воспринимались весьма тяжело.
Расслабляться я не думал, но сделать вид, что готов к диалогу, посчитал нужным. Тоже кивнул и скинул пуховик, оставшись в джемпере.
— Тебе жарко, что ли? Погодка здесь, конечно, — он посмотрел на низко висящее солнце, прищурившись. — Ты же в первый раз за полярным кругом? Я каждый год сюда катаюсь. Знаешь, что такое горные лыжи?
— Знаю. Это твои люди меня пырнули ножом? — решил я перевести тему.
Он развёл руками.
— Понятия не имею, кто это сделал. Дядя звонил, да, спросил, не я ли это. Не я. Здесь все грызутся со всеми. Лаптевы — друг с другом, дома — с другими домами, дворяне — с мещанами, ну, ты уже просёк, да?
— Допустим. Давай перейдём к делу.
— Можем и перейти. Плачу четыре с половиной тысячи за Ануку. Прямо сейчас. Наличными. В машине деньги. Документы оформим после, в Дальноморске.