— НОВЫЙ: Хазеев Василь Юсупов, рейтингъ — 2,14, 75 л., Казанский край, Свияжский уезд, дер. Малое Дрюшево, татар., нач. обр.
— НОВЫЙ: Хазеева Зинаида Владиславова, рейтингъ — 4,01, 77 л., Казанский край, Свияжский уезд, дер. Малое Дрюшево, русская, нач. обр.
— НОВЫЙ: Хазеева Ирина Юсупова, рейтингъ — 3,81, 63 л., Казанский край, Свияжский уезд, дер. Малое Дрюшево, татар., среднее проф. (агросельхоз) обр.
— НОВЫЙ: Амбросимова Гузель Степановна, рейтингъ — 3,31, 26 л., Казанский край, Свияжский уезд, дер. Малое Дрюшево, татар., среднее проф. (педагог.) обр.
Рейтинг у всех новоприбывших оказался поразительно-низкий, включая двух стариков — видимо, они были или склонны к алкоголю, либо чем-то насолили деду или властям. Большие вопросы вызывала также и девушка двадцати шести лет — интересно, что она забыла в такой глуши и почему такой низкий рейтинг. Одним словом, я понял, что мне меньше всего хотелось бы быть “барином” всем этим людям. Создалось впечатление, что дед, вписывая всё это в завещание, либо хотел мне создать этим сложности. Либо, наоборот, понимал, что я тут же постараюсь как-нибудь с ними разобраться.
Наконец, мы всей семьёй выехали на семейное кладбище под Свияжском. Людей было не очень много — в основном, в возрасте, богатые и влиятельные. Не буду вдаваться в подробности. Поминки были прямо у кладбища, на специально оборудованном месте, пошёл ливень, и мы еле успели укрыться. Не буду вдаваться в подробности, были стандартные речи и обычные в таких случаях печальные разговоры. Иннокентий появился внезапно и стоял поодаль, под зонтом. Я отделился от толпы и подошёл к нему.
— Я не знаю, что вы про меня придумали, но согласен на сделку.
— Так. Очень хорошо, — Иннокентий расплылся в улыбке. — Назовите то, что вы хотите, и что собираетесь предложить.
— Я предлагаю информацию. Во-первых, та женщина, Ольга, не душила меня, а соблазнила и вступила со мной в половую связь, прежде чем мой камердинер успел её спугнуть. Я подозреваю, что у неё навык как-то связан со способностью очаровывать.
Собеседник с пониманием кивнул.
— Эро-ассервер, проще говоря, суккуб. Она же пыталась задушить вас? А, или… понимаю. Так, и что дальше?
— Она успела сказать мне несколько вещей. Во-первых, что она работает не одна. Что угрожает моей семье, в частности, двум девушкам, которые могут стать, как она сказала, “моей судьбой”. Что как минимум одну из них они уже убили и одну пытались. Во-вторых, сообщила, что её подельник находится среди моего окружения. Мне нужно понять, кто он. И в третьих, она сказала, что делает всё это, чтобы я возненавидел этот мир.
— Прямо так. Возненавидел?
— Именно. Пожалуй, это все, что я запомнил. И если эта информация показалась полезной, то взамен я прошу защиту для двух людей. Циммер Валентина Альбертовна, моя мать, а также дочь её соседки, Нинель Кирилловна Чистякова.
— Хм, — Иннокентий задумался. — Вы всё ещё не признались и не сказали правду. С другой стороны, вы выглядите доброжелательным. Это говорит о том, что вы вполне можете быть неопределившимся. Насколько мне известно, такие как вы иногда могут менять сторону. Это ведь так? Или вы уже выбрали сторону?
Разумеется, я даже не думал менять сторону. Мир должен быть уничтожен. Однако пока что мне не хватало, во-первых, информации, во-вторых, защиты для близких и полезных мне людей, и, в-третьих, связей и знакомств с влиятельными лицами, приближенными к тайному мировому правительству.
В каждом втором мире была какая-то организация, влияние которой на судьбу мира было наиболее существенно. Чаще всего это не было единым и загадочным клубом рептилоидов, в который входили главы всех государств. Обычно это был клуб богатых влиятельных родов, либо банкиров, либо крупных промышленников, в редком случае — политических активистов или религиозных фанатиков. И, как правило, одной из моих целей, а также целей Лифтёров, была ликвидация хотя бы самой влиятельной части этой организации.
Но для начала требовалось оказаться как можно ближе к этому клубу. При этом я до сих пор не знал, какой глубиной информации они обладают, следовательно, продолжал играть дурачка.
— Мне девятнадцать лет, Иннокентий, мне льстит, что вы считаете, что я уже во всём разобрался и смог выбрать какую-то сторону, — я улыбнулся. — Так вас удовлетворил мой ответ? Вы примете моё предложение?
— У вас есть предположения по поводу того, кто этот загадочный негодяй из вашего окружения?
Я пожал плечами.
— Понятия не имею. Как вам, наверное, известно, у меня был эпизод амнезии. Которому очень помог Светозар Михайлович. Поэтому кто-то запросто мог уйти из поля зрения. Но я бы хотел, чтобы этим поиском занимался я сам. От вас мне нужно только лишь дополнительная помощь близким.
— Что ж, — кивнул Иннокентий. — Мы подумаем о вашем предложении. Мы должны разобраться, не пересекаются ли обозначенные вами задачи с задачами членов Общества. Уверен, ваш отец и без нас хорошо позаботился о том, чтобы защитить вашу мать. Что же до Нинель Кирилловны…. Нам нужно понять, насколько вы чисты в своих помыслах, либо просто пытаетесь нас использовать.
— Конечно, я просто пытаюсь вас использовать, — усмехнулся я. — Просто потому что вы сами предложили мне помощь и потому что я хочу разобраться в происходящем.
— Выглядит разумно. Что ж, примите ещё раз соболезнования по поводу кончины вашего деда.
Я оглянулся в сторону шатра. Мать поманила меня пальчиком.
— Чем он занимался? — спросил я. — В тайной полиции.
— Ничем сверхординарным. Был вхож в круги общения нескольких полукриминальных дворянских кланов, которые оказались отколоты от государственной кормушки.
— Лаптевы?
— И они тоже, да. В основном, в колониях. Он был хорошим человеком, Эльдар Матвеевич. По крайней мере, пытался им быть. Я покину вас, прощайте. Возможно, больше не увидимся.
Он растворился в тумане дождя, а я вернулся за стол.
— О чём беседовали? — спросила маман. — И кто это вообще?
— Друг деда. Мы вчера виделись, пообщались немного про дела покойного. Кстати, а где Искандер?
Тут подал голос Раис Радикович, сидевший за общим столом, правда, чуть поодаль.
— Искандер Дамирович решил не посещать поминки в… данном составе.
— В деревне, наверное. И нам нужно будет туда завтра съездить. Посмотреть твое наследство, Дарик. Да, крепостных папочка тебе скинул, конечно, таких себе. Надо с ними что-то делать. Надо будет помочь тебе их продать подороже.
— Завтра? Я планировал сегодня, мам. На завтра много важных дел. Раис Радикович, вы же меня сопроводите?
Бывший дворецкий деда немного нахмурился, но ответил.
— Конечно, барин. Если Валентина Альбертовна не против. Правда, у нас будет всего два часа — затем мне понадобится развозить гостей. Из них — минут сорок на дорогу, потому рекомендую не откладывать.
С небольшим ворчанием, но мать согласилась на подобное моё решение. Распрощался с ней, пожал руки гостям, выслушав ещё одну порцию соболезнований. Сходил на свежую могилу, мысленно попрощался и с дедом — хоть я и не сильно сентиментален, но что-то захотелось. Увы, не первый раз его хороню и, возможно, не последний. А после отправился в родовое имение деда.
Глава 32
Ехали на внедорожнике, сначала по вполне неплохому асфальту, потом по очень плохому, а после перешли на грунтовку, разбитую из-за дождей. Хотя виды вокруг, конечно, были куда интереснее, чем во время привычной мне поездки в глухую российскую деревню. На последнем отрезке пути встречные машины прекратили встречаться. И что Искандер забыл в этой глуши? Несмотря на раннюю дату — конец марта — вокруг всё цвело, перелески перемежались небольшими плантациями, на которых встречались одинокие крестьяне с большими корзинами. Я спросил что это, и дворецкий деда ответил:
— Рис, Эльдар Матвеевич. Татарстан же с давних пор — главная российская рисовая житница. Ещё, почитай, с Екатерины выращивают. Как и чай. В основном — вручную, хотя где-то и автоматизация.