Глава 15
Андрон покачал головой.
— Я не отдам! Борис, у тебя их уже несколько сотен!
— Все. Мне нужны все.
— Кроме одной, я правильно понимаю? — уточнил я.
— Нет, все, — Борис покачал головой. — У тебя их должно быть около пяти.
В глазах мелькнул нездоровый огонек.
— А как ты представляешь мое возвращение обратно? И возвращение столь важных гостей?
— Меня это не волнует. Придет новая команда — они и проводят.
Царь тем временем как-то непривычно кашлянул. Я мельком посмотрел на него — на его лице на миг промелькнула гримаса боли.
Я же снова начинал чувствовать голод.
— Ты в курсе, что наше пребывание в немагических мирах вредно для наших тел?
— Нет, — Борис покачал головой. — Подозреваю, это ненаучно. Это всего лишь глюк психики, последствие телепортации.
— И у меня т-тоже? — Вклинился в диалог император. — Я сейчас готов съесть… да вот хотя бы Ивана. Хочешь сказать, я каждый день такое же должен испытывать? Я, б-бывает, использую навык по три, четыре раза за сутки.
Борис странно усмехнулся, принялся обходить стол. Только тут я заметил, насколько он постарел по сравнению с нашей прошлой встречей. А затем он принялся читать стихи.
— «Каждый день выплевывать сердце на сцену с занозами. Каждый день, каждый год, каждый час никогда не проснуться тверезым. Каждый гвоздь в каждый палец каждому встречному. Каждый пес будет лаять на каждого меченого…» *
— К чему этот цирк⁈ — рявкнул Иван.
— Сына вспомнил, — тихо сказал Андрон и покачал головой, отчего я понял, что это происходит не в первый раз.
— Я родился в тридцать восьмом. Омская область, этот же, пятый Суперствол. Я обошел пару тысяч миров. В большинстве из них — геофизик на Урале, где-то даже приходилось убивать академиков. Почти во всех мирах — одна или две дочери, родившиеся в шестидесятые, но в одной из тридцати двух магистральных ветвей — обнаруживается сын. Тоже Борис — Борис Борисович Рыжий. Поэт, весьма талантливый. Где-то на его стихи даже записывали музыкальные альбомы. Но почти везде он кончает жизнь самоубийством в двадцать с небольшим лет. А поскольку я пришел в этот пучок в районе десятых-двадцатых годов…
Андрон сжал кулаки от бессильной злобы.
— В этом всем нет твоей вины! Ты бы все равно с ним не пересекся и его не спас! Я сто раз тебе про это твердил! Неужели ты действительно затеял всë это ради портальных капсул⁈ Ты одержим этой местью!
— Осталось полсотни миров с моими копиями. Чтобы прийти и прикончить мерзкого старика, из-за которого жизнь сына прервалась так рано.
— Борис, ты же знаешь, что это рискует изменить ход истории, — вырвалось у меня. — И что теперь ты тоже вне закона.
Борис резко повернулся к нам, направив ствол мне в грудь.
— Что, ты против? Мне ничего не помешает это завершить.
Я мысленно пропел мелодию моего третьего, кинетического навыка, выставил руку вперед, готовый вырвать оружие из пальцев, но не почувствовал ничего. То ли навык дал осечку, то ли силы не было ни во мне, ни в окружающем мире.
Император и его телохранитель тоже выглядели обескураженными. Получается, и они тоже пусты?
Иван достал сверкающий пистолет. Щёлкнул спусковой крючок — осечка.
— Думаете, я не предусмотрел вариант «Б»? — усмехнулся Борис. — Я тоже нашёл артефакты в твоём мире, Эльдар. Ваши пушки не действуют.
Не действуют — как так? Матрицированные, понял я. Любое «зачарованное» оружие теперь становилось дефектным. Первым делом я толкнул тяжеленный стол прямо на Бориса, пытаясь придавить его к стене. Он ловко увернулся, отступив к двери. На него шёл Император, ствол Бориса метался то к в сторону Николая IV, то в мою сторону.
Моя рука тоже запоздало дернулась к кобуре, но чужой выстрел прозвучал быстрее.
Я наклонился, пытаясь укрыться за столом и уже приготовился почувствовать боль. Но её не было. Послышался лишь сдавленный хрип, а затем грузное тело Бориса свалилось на пол. Из коридора вышла девушка, всё ещё сжимавшая трясущимися руками пистолет — местный, не матрицированный.
— Андрон… Андрон, он целился в тебя, — лепетала она.
Бывший лифтёр подошёл и тихо обнял её за плечи.
— Всё нормально. Ты сделала всё правильно. Уйди пока из комнаты, я вернусь через пару часов.
— Мне на самом деле жаль, что он умер, — сказал я. — Вы, похоже, были приятелями.
— Если бы я был чуть сентиментальнее, то дал бы сейчас клятву, что всё-таки отыщу его сына, — горьковато усмехнулся Андрон, а затем склонился над трупом. — Никогда не думал, что буду этим заниматься, но сейчас мне придётся обыскать труп моего начальника.