Просто схватила меня за ботинок и предала дополнительный импульс, окончательно выкидывая меня в окно.
Каким образом я не разбил черепушку и сломал шею, упав с пятиметровой высоты — я не знаю. Ровно так же не знаю, почему никто толком не заметил моего падения.
Болели нога, рука, рёбра. Болели сильно — так болят только переломы.
— Всё идёт по плану… всё идёт по плану, — бормотал я, сидя на асфальте и слушая, как ругаются наверху, как громко, почти по-детски плачет Нинель.
Долечил перелом ноги, попробовал встать, но силы иссякли. Лёг обратно на асфальт, некоторое время обдумывал план мести. Де-факта это было покушение на убийство, и можно было просто заявить куда положено. Но факторов было слишком много — неизвестно, как бы повели себя родители Нинель, чью сторону приняли, и не наняли бы какого-либо адвоката. Сложно будет сохранить при этом честь Нинель Кирилловны и не оказаться в глазах общественности каким-нибудь вором или насильником.
Возникла и другая мысль — снова полезть наверх. Снова попробовать, применить что-нибудь из навыков, чтобы получить преимущество. Кинектировать, поджечь… Но так я решил навлечь на себя ещё бОльшие проблемы — и на себя, и на Нинель Кирилловну. Я уже неплохо понимал Кодекс и знал, что применение навыка без надобности в таких случаях считается превышением самообороны вроде применения огнестрела. Поэтому я отложил планы на месть на потом.
К тому же, в амурных делах гораздо серьёзным оружием бывает простое слово. А я сказал уже достаточно.
В общем, я проиграл битву, но не проиграл войну.
— Помощь нужна? — спросила та самая девица, которая общалась на французском на скамейке.
— Воды-ы… — прошептал я.
Незнакомка кивнула, скрылась в общежитии. Спустя пару минут из окна первого этажа бросили бутылку воды. Я жадно выдул половину и снова забормотал — предстояло долечить распухающую руку.
— Ого, никогда не видела, как люди сами себя лечат, — сказала незнакомка, голос был игривый-игривый. — Может, залезешь ко мне?
— Позже… когда-нибудь… в следующей жизни, — отозвался я, хотя понимал, что вероятность близка к нулевой.
Возможно, это было неправильно. Но я привык не переживать из-за каждой помощи, которая сперва казалась бескорыстной, а затем оказалась совсем не такой — жизни не хватит.
Снова позвонили, на этот раз — Алла.
— Алё, — сказал я.
— Ну чего⁈ Ты где⁈ Мы едем на Дворцовую… Есть шанс успеть.
— Эм… заедьте за мной, — вздохнул я. — Адрес продиктую.
Поднялся, подобрал бутылку и выброшенную следом сумку.
Мой реципиент в глубине сознания одновременно ликовал и сокрушался. Что ж, подумалось мне. Первый блин комом. Хотя зрительные и тактильные ощущения от этого неудачного раза вышли настолько яркими и долгожданными, что стоили десятка других подобных случаев. Примерно с такими мыслями я отправился к ближайшему перекрёстку.
Когда я перелезал через ограждение под саркастическим видом того самого постового — мне снова позвонили.
Судя по неопределившемуся номеру, это был отец. Я поднял трубку.
Глава 3
— Алло? — послышался голос отца.
— Отец, я очень рад тебя слышать, но…
— Что «но?» Тебя где черти носят?
— Да вот. Из окна женского общежития выбросили. Только что.
Почему-то показалось забавным этим поделиться. Отец пару секунд обдумывал эту информацию.
— А. Ну, пожалуй, если тебя ни разу не выбрасывали из окна женского общежития, то жизнь прожита зря. Я у твоих соседей в гостях. Планировал заглянуть в твою холостятскую конуру, потом проследил твой телефон с пистолетом — они в Санкт-Петербурге. А мне скоро уезжать.
— Блин! Обидно. Такая уж работа у меня, пап, — сказал я и резко вздохнул — сломанное и недолеченное ребро дало о себе знать. — Жаль, что не встретились.
— Да. Я, собственно, все равно съездил и посмотрел. Ну… бедненько. Не думаешь расширяться? Или ты опять ту мою сумму проиграл?
— Думаю. Не проиграл, даже слегка приумножил. Если нужно — я могу её вернуть, я вполне могу и сам заработать.
— Брось. Верю, — хмыкнул отец.
— Сида видел? Он тебя вспомнил?
— Вспомнил. И сказал, что у него свадьба седьмого июля. Видимо, тогда попробую нанести дополнительный визит. Ты там же будешь?
Значит, Сид с Софией в моё отсутствие наконец-то определились с датой. Я прокрутил в голове все ближайшие события и не сразу подтянул нужную ассоциацию, почему эта дата впечаталась в память.