Возница вытер слезы тыльной стороной ладони и крикнул во двор:
— Лизка! Лизавета! Ходь, гостей зустричай!
Она появилась из-за веранды. Виктор на секунду растерялся, забыв про назойливого щенка. Девушка лет семнадцати, в синем сарафане в белый горох, убрала с лица русую прядь и настороженно взглянула на чужака ясными серо-голубыми очами. Среднерослая, тоненькая в талии, с приятными формами бедер и груди. Ковалев ощутил прилив горячей крови к своему естеству, а еще стыд и смущение, ведь это была девушка его друга. Хотя, может, и сестра, однако он не помнил, есть ли у Макара сестра. Точно — нет у Зота сестры.
— Вот, Лизавета! К твому! — отрекомендовал Виктора старик. — Гость из столицы — Виктор… как бишь… А! Сергеевич Коваленко.
— Ковалев, — поправил гость.
— От звиняйте! Запамятовал.
Колдяк гоготнул, мотая клювастой башкой — тоже мне гость, — и чинно удалился в сад. А Рафинад радостно бросился к хозяйке, всем своим видом давая понять: я хороший! Я хороший!
— Здравствуйте. — Гость протянул руку.
Лиза вытерла ладони старым передником, который все это время держала в руке.
— Здравствуйте.
Виктор осторожно пожал маленькие нежные пальчики.
— Я старый корабельный товарищ Макара. Собственно, — он смущенно пожал плечами, — приехал навестить… м-м-м… Макара.
— А его сейчас нет. На работе он, — ответила девушка, разглядывая пришельца, как показалось Виктору, с долей презрения.
Ковалев мысленно поблагодарил барменшу за пластырь на рану и за идею купить новую рубашку. Однако брюки Ковалева выглядели скверно: рваные, пыльные, с темно-зелеными пятнами от травы. Да и светлые штиблеты выглядели не лучше.
— Понятно, — произнес Виктор. — А Клавдия Ивановна? Платон Федорович?
Лиза опустила взгляд, словно решила изучить свои стройные загорелые ноги, обутые в старые шлепанцы.
— Родители уехали к старшему брату Кириллу в Чистенькое. — Она наконец подобрала нужные слова.
— Ясно. Мне бы с Макаром переговорить, — гнул свое Ковалев. — Тут такая история. Кому расскажешь — не поверят. — Он растерянно улыбнулся. — На меня напали какие-то местные бандиты на конях, машину отобрали, а там документы, деньги.
Взгляд девушки стал серьезным. Она посмотрела на Спиридоныча, все еще стоящего за калиткой. Старик кивнул, с вздохом потер ладонью подбородок, и Лиза смилостивилась.
— Проходите в дом, — сказала она. — Как бы ни было, а вы гость, и вам нужно принять душ и переодеться.
Лиза убрала прядь с правой щеки за ушко, и Виктор отчетливо увидел кривой тонкий шрамик, тянущийся от уголка губ к подбородку. Впрочем, светлая полоска шрамика не портила личико, только губки с этой стороны капризно изгибались. Не портили ее и редкие конопушки, почти невидимые под загаром. Но ее волосы! Русая грива отливала золотом и чудно гармонировала с чистой загорелой шейкой и открытыми плечами.
Лиза скрылась в доме. Ковалев остался стоять у веранды. За последний час ему посчастливилось увидеть двух девушек, красота которых взволновала его и охватила желанием. Ах, если бы это был город и если бы девчонки жили в разных районах! Вот тогда можно было бы покрутить.
Спиридоныч наконец позволил себе войти во двор и сесть на лавочку у стены. Рафинад тут же очутился рядом, подставляя рябую спинку под добрую ладонь старика.
— Сидай, Витя, покурим, — предложил Спиридоныч.
— И то дело, — кивнул Ковалев.
Щенок тоже уселся, удивленно глядя то на гостя, то на старика, которые дружно пускали дым, затягиваясь из табачных палочек. Рафинад почесал за ухом, прилег, начиная грустить: никто играть не хочет.
Из дома появилась хозяйка:
— Идемте, Витя. Покажу вам душ.
Ковалев поспешно притушил сигарету и остановился, решая, что делать с окурком на таком чистом дворе.
— Давай сюды, — деловито произнес старик. — Чойт выбрасывать полцигарки.
Сразу за домом стояло персиковое дерево, склонив облепленные плодами ветви к земле. Виктор невольно сглотнул, представляя, насколько спелы персики. Тут же росли две алычи, три черешни и кусты крыжовника с последними янтарными ягодами. Под сенью деревьев в пыли купались куры, гуси плескались в старом жестяном корыте, вкопанном в землю. Вновь завидев чужака, гусак приподнял голову, но в этот раз обошлось без крика.
— Хорошая у вас охрана, — заметил Виктор.
Лиза глянула искоса на птицу.
— Вы с ним осторожнее — у гуся сильные крылья. Может ушибить ногу.
Душевая кабинка представляла собой небольшое строение из ракушняка с двухсотлитровой бочкой на крыше. Получив все необходимое, а также новые брюки и носки, Виктор стал под сетку душа, открыл кран и с воплем отскочил — не подумал, что вода окажется такой горячей.