Часть 4
…Когда он меня бросил, я очень боялась, что озлоблюсь и захочу кому-то когда-нибудь отомстить тем же. Но – все наоборот. Как брошенная собака бывает бесконечно благодарна подобравшим ее, так же и я – каждую ласку, всякое ласковое слово, каждый шаг навстречу воспринимаю с удесятеренным в своем сердце чувством признательности. Мне хочется служить верно и преданно своему спасителю, хозяину-благодетелю, и постоянно доказывать свою преданность: не за лакомый кусочек, а за добрый взгляд и почесон за ушком. И лишь иногда, в темную дождливую ночь, хочется слегка повыть (для себя), подумав о том, как страшно быть выброшенной еще раз… А я, оказывается, повторяю историю своей собаки, с разницей лишь в сроках интереса, степени привязанности и уровне взаимолюбви. Странно, что меня еще до сих пор не продали!..
… Я примеряю судьбы, как платья. Это – чересчур темное, это – слишком короткое, это – некуда одеть, то – не с чем носить, другое – пестровато, третье – не по возрасту. Ну, когда такой выбор – в магазине можно провести полдня, а варианты жизни примеряются все бессонные часы суток (а их значительно меньше), и на «переодевание» уходят секунды – так что волосы дыбом встают от количества примерок одного и того же. А сейчас – левым боком перед зеркалом, а сейчас – сзади, теперь – с таким поясом, потом с другим, а затем – с шелковым шнурком, но уже – на шее. Красиво? Под цвет глаз? Или под вкус слез?..
… Помнишь, была такая глупая песенка: «А мне всегда чего-то не хватает: зимою – лета, осенью – весны»? И ведь не написали: «летом – зимы, весной – осени»!.. Мне тоже почему-то всегда не хватает: смелости, смекалки, времени, настойчивости, внимания, заботы, спокойствия. Я, как по совету врачей, выхожу из-за жизненного стола с чувством легкого голода. И даже не помню, что подавали на обед. А ужин еще не скоро… А, может быть, его вообще не будет? Но сухой паек что-то в горло не лезет!..
Я предлагаю тест: чашечку горького горячего шоколада. Что выбираешь: тот же напиток, но в стакане, в алюминиевой кружке? В чашке, но остывший? В чашке – горячий, горький, но жидкий и много? Или шоколад сладкий, почти засохший и чуть-чуть? А, может быть, в крошечной, размером с наперсток, тонкой фарфоровой чашечке с замысловатым рисунком, при свечах, на столике из красного дерева, рядом с камином, в мягком кресле с высокой спинкой, под музыку Вивальди, рядом с кем-то? Почему бы и нет?
… Всякие глупости лезут сегодня в голову. Иногда глупеют от счастья. Иногда от НЕ счастья. А кто-то НЕ глупеет. У кого-то счастье без кого-то, но почему-то хочется и КОГО-ТО, и СЧАСТЬЯ и НЕ ПОГЛУПЕТЬ!
Мне однажды сказала подруга, что я слишком «правильная», и поэтому со мной скучно. Но мне кажется, что искренне можно порадоваться тогда, когда, зная правила, ты их сознательно нарушаешь. Разве нет? Как ребенок, который в отсутствие родителей с определенным риском нарушает запреты. И уже расплата не страшна!.. Помнишь фильм «Время желаний»? Если да, и если он тебе так же близок и понятен, как и мне, тогда не буду продолжать. Это тоже – про меня…
… Все – ложь! Про собаку, про шнурок и шоколад, про время и желания! Тебе наверняка приходилось наблюдать издали за человеком, который отгоняет от себя назойливую муху. Человека, размахивающего руками видно, а муху – нет. Довольно смешно выглядит со стороны. Мне кажется, так же могу выглядеть и я (со стороны), когда очевидны только движения, только внешний уход. Я отмахиваюсь от чего-то, что мне предлагается жизнью. И это смешно, действительно, потому что все думают, что это обычная муха, и никто, кроме меня, не знает, что это – больно жалящая оса. А на жало у меня аллергия!..
Иногда мне кажется, что мне дали (а, скорее всего, продали, может быть, даже втридорога!) билет на спектакль в театр, но без места. И вот я мечусь по темному залу, полному людей, которые с гордостью, радостью, с чувством спокойствия и уверенности, на законном основании, сидят на своих местах, беседуя о мирских делах, оживлены в предвкушении впечатлений от премьеры, довольны прошедшим днем и беседой с соседом. Начинается спектакль. Я решаю встать в таком месте, чтобы никому не мешать, чтобы самой видеть и слышать происходящее на сцене. Но в проходе стоять не разрешается, в конце зала плохо видно, рядом с колонной плохо слышно, на балконе без бинокля и подавно ничего не разглядишь. И вот уже антракт. Все бегут в буфет. Встаю в очередь. Одна. Озираюсь по сторонам, стараясь увидеть хоть одно знакомое, или, хотя бы, приветливое лицо, но все – сами по себе, без меня, смеются, пьют, жуют, кокетничают, ухаживают. Вот и моя очередь подошла – пирожные кончились, а сок – только томатный. Действие второе. Кое-где освободились места, правда, боковые, без спинки и на сквозняке. Но спектакль ведь очень интересный, даже поучительный! А я совсем не поняла, кто чей муж, кто кого обманул и кто куда и зачем уехал. Ладно, додумаю сама! Конец… Выхожу. На улице дождь, похолодало. Все разбегаются в разные стороны: кто в метро, кто в машины. И я разбегаюсь в разные стороны: в сторону дождя, в сторону набитого до отказа автобуса, в сторону кухни, в сторону горизонта реальности…