Вон какие чудные днепровские берега. Дубы с осокорями загляделись в воду, вербы к самой волне клонятся, купают свои тяжелые косы в его течении. Чайки носятся, кукушка где-то в чаще кукует, а луга цветут и белыми, и красными, и желтыми цветами и так вкусно пахнут медовыми запахами! Пароход где-то за излучиной подает голос, навстречу ему, будоража воду, летит моторка. Нет, хороша кочевая жизнь: ни школы, ни экзаменов — вольная воля. Недаром когда-то по Днепру казаки на байдарах гуляли.
Миколка невольно глянул на своих спутников. Они хотя и не похожи на запорожцев, но ребята хорошие. Особенно Кесарь. Это он всё придумал. Если б не он, посидели бы в кустах в Ботаническом саду до вечера, да и понесли б матерям на расправу повинные головы. О, Кесарь — организатор, даром что смотрит на все безразлично, через губу переплюнуть ленится, а вон какой, если надо — все знает, все умеет.
Видимо, Кесарю надоело возиться с мотором — к рулю пересел. А может, Фред упросил его. Теперь он сидел у мотора. Повернет что-то, подкрутит. Мотор то дико ревет, то недовольно фыркает, лодку трясет лихорадка, и она то всей грудью напирает на желтоватую днепровскую воду, то вдруг замедляет ход.
Даже не заметили, как поравнялась с ними другая моторка. С нее крикнули:
— Эй, там, на «Светлане»! А дед ваш где, хлопцы?
Они не сразу сообразили, что это относится к ним.
Хорошо, Фред смекнул.
— Вон там! — указал он рукой в направлении города.
Как хочешь, так и понимай, — не то в городе дед остался, не то позади догоняет.
Увидели усатое загорелое лицо того, кто управлял встречной моторкой. Оно было спокойным, чуть улыбающимся, и у Миколки сперло в груди дыхание: конечно, этот усач догадался, что за «внуки» завладели «Светланой».
Фред нагло посмеивался:
— Пускай поищет нашего «дедушку».
Кесарь, задумавшись, правил рулем.
Миколка заерзал на своем месте:
— Хлопцы, а хлопцы! Может, бросим моторку? Как-то на кражу смахивает...
Фред удивленно сверкнул на него глазами:
— Какая тебе кража? Просто едем — и все. Не навек же мы взяли это корыто!
Но все же вопросительно посмотрел на Кесаря.
Кесаря, очевидно, все это не беспокоило.
— Юридически никакой кражи не совершено, — сказал он. — Мы нашли бесхозную вещь. Но лучше, однако, хозяину в руки не попадаться.
Миколка совсем пал духом. Сердце его уже не радовали ни чудесные картины природы, ни быстрое течение, ни широкая гладь Днепра.
— Ведь не было уговора, чтоб так... — обиженно начал он. — Если путешествовать, то честно... Юнгами или еще как...
Фред рассердился:
— Уже расскулился! Тоже мне «убежим из дома»... Сидел бы с мамой, кушал бы, мороженое... — И поучительным тоном добавил: — В пути всякое бывает. Проедем немного и бросим. Не только свету, что в окне. Думаешь, на этой шаланде весь мир объедешь?
Как бы там ни было, но после недавнего подъема, бодрости духа на борту «Светланы» воцарились растерянность и тревога. Фред перестал экспериментировать у мотора, лодка шла ровно; задумчиво и монотонно бубнил мотор свою жалобу на тех, кто заставил его незаконно работать.
А в это время усач, поравнявшись с Иваном Ивановичем, с насмешкой сказал ему:
— Смотри, Иваныч, там твои внуки, как пить дать, мотор на «Светлане» запорют.
— Какие внуки? — удивился Иван Иванович.
Убедившись, что «Светлана» похищена, Иван Иванович не рассердился:
— Далеко не угонят. Там горючего — кот наплакал...
И все же, не теряя времени, пустился вдогонку.
Кто знает, чем бы закончилась встреча наших путешественников с владельцем «Светланы», если бы подозрительно не зачихал ее мотор, а потом и вовсе не заглох. Чего только ни делал с ним Кесарь — не заводится, да и все тут! Наконец догадались: горючее вышло.
Кое-как подгребли к берегу. Поспешно бросив коварную посудину, выбрались на отлогий, поросший лозой луг. Неподалеку виднелась роскошная осокоревая роща.
— Что ж, будем добираться до ближайшей пристани пешечком, — сказал Кесарь.
Все молчаливо с ним согласились. Чем так плыть, лучше и вернее на своих двоих топать.
Расположились в роще. Кесарь с Фредом принялись готовить полдник, Миколка подался в разведку. Ему хотелось найти дорогу или хотя бы стежку, которая бы увела их подальше от пакостной этой «Светланы».
Долго его не было. Ребята уже подумывали, не заблудился ли. Хотели даже крикнуть, но в это время от реки, оттуда, где осталась безмолвная «Светлана», послышалось урчанье мотора. Неужто Миколка мотор завел?
Бросились к берегу. И остолбенели. К покинутой ими «Светлане» приближался знакомый катерок. И не один усач в нем сидел, а двое. Не говоря друг другу ни слова, ребята пустились наутек и спрятались в кустарнике.