Полковник П. А. Артюшин, быстро оценив обстановку, решил сосредоточить для отражения танковой атаки мощный кулак — все ПТР, которыми располагали здесь наши войска, обеспечить фланги от обхода и охвата и одновременно нанести мощный фланговый удар по противнику силами подразделений двух стрелковых батальонов. Для удара по танкам и отсечения от них японской пехоты он попросил корабли артиллерийской поддержки и артиллеристов-береговиков мыса Лопатка дать огневую завесу по указанному им рубежу. А по пирсам и причалам Катаока и Касивабара, а также по японским плавединицам во Втором Курильском проливе, перебрасывающим с Парамушира на Шумшу войска и боевую технику, осуществляла удары с воздуха наша авиация.
Разумеется, это делалось с моего ведома и согласия. И должен сказать, что за время Курильской операции все подчиненные мне в оперативном отношении соединения — Петропавловская военно-морская база, 128-я смешанная авиадивизия и 60-й Камчатский морпогранотряд, со всеми их подразделениями и службами — действовали исключительно четко и согласованно. Их командиры и начальники выполняли мои приказы, как и распоряжения моего штаба, указания политотдела КОР и нашей оперативной группы строго пунктуально — во всей полноте и в установленные сроки. В этом проявились не только их высокая дисциплинированность и замечательные морально-политические качества, но и нерушимая боевая дружба и единство всех родов и видов войск наших вооруженных сил, их беспредельная верность партии и народу.
Когда японские танки, развернувшись в боевой порядок, двинулись широким фронтом на наши позиции, советские минометчики, пулеметчики, автоматчики и расчеты противотанковых ружей встретили их в полной готовности. Бронебойщики брали на мушку вражеские машины, а стрелковые подразделения должны были отсекать огнем пехоту противника от танков. Проявляя выдержку, они ждали команды: «Огонь!» Возле многих бойцов были наготове противотанковые гранаты и связки ручных гранат.
Наступившую тишину нарушал лишь лязг гусениц приближающихся танков. Но вот раздались залпы наших корабельных орудий, и их снаряды стали рваться в расположении войск противника. Танки устремились вперед на наши окопы, но здесь их встретили дружным и метким огнем бронебойщики роты ПТР старшего лейтенанта Л. И. Дербышева и других подразделений.
Сражение приняло исключительно напряженный и ожесточенный характер. В боевых порядках наших войск рвались вражеские снаряды и мины. По японским наступающим подразделениям наносила удары артиллерия боевых кораблей и 945-я батарея нашей береговой обороны — с мыса Лопатка. Японские танки и пехота, стреляя из всех видов оружия, атаковали наши позиции. По японцам били также из всех видов оружия советские пехотинцы, моряки, пограничники. Вокруг стоял гул и гром, полыхало море огня.
О предельном накале тех схваток свидетельствуют такие примеры. Парторг роты противотанковых ружей старший сержант Черепанов уничтожил два вражеских танка. Третья подбитая им машина продолжала двигаться вперед и вела огонь по нашим войскам. Чтобы покончить с ней, Черепанов кинулся с противотанковой гранатой под ее гусеницы и взорвал японский танк вместе с собой. Несколько танков противника подбили в этом бою командир взвода ПТР лейтенант П. К. Вельбовец, старший сержант А. П. Барсуков и младший сержант И. И. Третьяков. Младший сержант Георгий Баландин подбил два танка, а когда у него вышло из строя противотанковое ружье, бросился навстречу третьему со связкой гранат и ценой собственной жизни уничтожил его. Младший сержант Султанов вскочил на броню танка и, стреляя в смотровую щель, уничтожил его экипаж. Несколько танков было уничтожено прямым попаданием снарядов, посылаемых комендорами кораблей артиллерийской поддержки.
Повсюду, где японские танки пытались пробить оборону 101-й стрелковой дивизии, батальона морской пехоты и сводной роты пограничников, они встречали решительный отпор. Отлично действовали бронебойщики подразделений 138-го, 302-го и 373-го стрелковых полков и других частей. В числе их командиров хочется назвать лейтенантов Ендружиевского и Чучалина, младшего лейтенанта Н. Г. Рубана, старших сержантов Александра Колесникова (погиб), Еремина, Маркина, сержантов Белаутдинова, К. В. Ивакова, В. Костылева, Мезенцева, номерных расчетов ПТР — младшего сержанта Н. А. Ветошкина, краснофлотца Зеленова, рядового Худякова. Они подбили несколько вражеских машин, а пулеметный расчет коммуниста Д. А. Чурбанова захватил пытавшегося бежать из подбитого танка японского офицера с ценными штабными документами. Ефрейтор пограничник Бейсенбай Мухамеджанов уничтожил противотанковой гранатой японский танк и был удостоен ордена Отечественной войны I степени. Краснофлотец И. В. Зяблинцев связкой гранат подбил танк и уничтожил выскочивший экипаж. Командир батальона морской пехоты представил его к награждению орденом Славы III степени, но вышестоящее командование сочло это недостаточным и представило отважного моряка к награждению орденом Красной Звезды.