Колин позвал на помощь нашу соседку. Общими усилиями они усадили меня в кресло и отвезли к машине. Я уселась за руль, а сломанную левую ступню заботливо пристроила на пассажирское сиденье. Правая же ступня надежно держалась на конце протеза, поэтому я могла жать на педали газа и тормоза.
Когда мы приехали в школу, я заметила на парковке подругу, помахала ей и подозвала к машине.
– Ты не поможешь Колину занести сумки в школу? Сегодня утром я сломала ступню и не могу ходить.
Подруга ахнула. Но когда я как ни в чем не бывало показала ей рукой на ступню, лежащую на пассажирском сиденье, она рассмеялась.
– Боже, Синди, я и забыла, что у тебя ненастоящие ноги.
Мы посмеялись и согласились, что, сломай я настоящую ногу, было бы гораздо хуже.
Я позвонила на мобильный Крису, парню, который делает мне протезы, и оставила сообщение с просьбой о помощи – возможно, в моем голосе сквозило отчаяние.
– Мне нужно вечером вернуться в школу на праздник, – объяснила я.
Я помолилась про себя о том, чтобы ногу можно было починить.
Ну и кусачие же сегодня аллигаторы, подумала я, заводя машину, чтобы отправиться в мастерскую Криса, которая находилась в центре Денвера.
Повернув ключ, я обнаружила, что у меня кончился бензин. Я закатила глаза, покачала головой и простонала:
– Да что ж такое-то!
Потом я вспомнила, что всего в нескольких кварталах от школы находится автомастерская. Я надеялась, что, несмотря на ранний час, она открыта и там есть кто-то, кто поможет мне заправиться.
Я подъехала к мастерской, остановилась у закрытой двери и начала сигналить. Дожидаясь чьего-нибудь появления, я вновь попыталась дозвониться до Криса. Бинго! Он взял трубку после второго гудка и велел мчаться к нему в офис.
– Позвони, как доберешься, я встречу тебя на парковке. Думаю, что мы быстро все починим.
– Ура! – я стукнула кулаком по приборной панели. – Ха! Аллигаторы меня все еще не сцапали!
Возможно, я произнесла это вслух.
После нескольких сигналов клаксона из мастерской появился угрюмый мужик, который был явно недоволен тем, что я так бесцеремонно его вызываю. Я опустила стекло и начала объяснять, что сломала ступню и мне нужна помощь с заправкой.
– Вы сломали ступню?
Когда он заглянул в окно моей машины, я снова показала рукой на сиденье, где лежала часть протеза. Мужчина опустил взгляд на мою ногу, его брови поползли вверх, и он расхохотался в голос.
– Да уж, не каждый день такое увидишь.
По дороге в офис Криса я позвонила подруге. Мы поговорили всего пару минут, когда у меня разрядился телефон. Я тяжело вздохнула, не зная, как сообщить Крису о своем прибытии.
Но он вышел из здания ровно в тот момент, когда я заезжала на парковку: увидел мою машину в окно. Крис взял сломанную ногу и понес ее к себе в офис, а через десять минут вышел оттуда с готовым протезом. Я приладила ногу на место, а он немного подрегулировал ступню, чтобы у меня не было проблем при ходьбе. С парковки я уезжала, радостно махая ему рукой.
– Сегодня вам меня не съесть, аллигаторы!
По дороге я заехала в продуктовый магазин. По прогнозу вечером ожидался сильный снег и метель, но у меня в доме никто не останется голодным. Разложив продукты, я присела, чтобы выпить кофе.
Посмотрев на часы, я рассмеялась. Не было еще даже десяти часов, а у меня уже произошло столько событий. Если бы я хоть раз за это утро сдалась и дала аллигаторам меня сожрать, я бы не получила необходимую помощь и не смогла бы твердо встать на обе ноги – хоть они у меня и ненастоящие.
На праздник в школу я приехала задолго до начала. Учительница Колина даже не поверила, что я смогла прийти. Но на пути к этому радостному событию меня не остановит даже сломанная нога (и болото с аллигаторами).
Синди Чарлтон
Дар ограничений
В любом возрасте можно открыть в себе мечту, о которой ты и не подозревал.
Ялюбила свою работу больше всего на свете. Мне был 21 год, и я невероятно гордилась тем, что смогла открыть свой салон красоты. Профессия стилиста позволяла мне заниматься всем, что мне нравилось: я общалась с людьми каждый день, могла фантазировать и помогала другим чувствовать себя лучше. Словом, мне посчастливилось делать то, что радовало сердце.
Я проводила каждый день с таким удовольствием, что мне даже не казалось, что это работа. Мои коллеги и клиенты стали для меня семьей, и от этого атмосфера в салоне была домашней. Там всегда было, с кем поболтать и посмеяться. Я находила поддержку и давала ее другим.
Поэтому, когда из-за проблем со здоровьем мне пришлось отказаться от салона, мой мир перевернулся с ног на голову. Я не могла поверить, что это происходит со мной. У меня всегда была больная спина, и в 38 лет дошло до того, что пришлось делать операцию на позвоночнике. Она прошла неудачно, и моя прежняя жизнь закончилась. Я словно оказалась в теле другого человека и не понимала, как жить дальше с такими ограничениями.