Весь вопрос в том — что, в конечном итоге, останется от Польши. Шляхтичи, конечно, могут выбрать момент, когда либо Пруссия, либо Россия (а лучше оба государства сразу) ослабеют, но пока они не наведут порядок у себя в стране, вряд ли у них получится что-нибудь масштабное. Правительство, где каждый тянет одеяло на себя, неспособное договориться даже о мелочах, вряд ли сможет привести свою страну к процветанию.
— Помяни мое слово — как только Турция на нас нападет, Польша тут же взбунтуется, — предрек Петр, когда я изложил ему свои соображения по поводу неорганизованных шляхтичей.
— Приграничные территории могут пострадать, — согласился я. — Но вряд ли польская армия способна на большее. Там, собственно и армии-то как таковой нет. Есть отдельные отряды под предводительством того или иного шляхтича.
— Но воины там есть неплохие.
— А толку-то? Особенно, если на поле боя они будут выступать не под общим командованием, а кому как заблагорассудится. Да еще и рядиться начнут, кому под чье начало идти, рассуждая, чей род древнее. Одному одно невместно, другому другое…
— У меня среди бояр тоже такие встречаются, — фыркнул Петр. — Другое дело, воли я им не даю. Но они все равно, пусть тихо, а против каждого нового дела бурчать начинают. Причем колонии в той же Африке не приветствуют, а шкуры экзотические да ценные сорта дерева с удовольствием скупают.
— Поиски Южного материка они вообще не переживут, — развеселился я.
Дело в том, что мы с Петром договорились о совместной курляндско-российской экспедиции в Австралию. Я-то точно знал, где она есть, но в начале 18 века самая подробная голландская карта отражала только западное побережье материка. Так что загадка манила исследователей! Насколько я помню, в той версии истории, которая уже не случилась, Петр на Мадагаскар пытался экспедицию отправить. Неудачно. Однако в этой реальности и Южная Африка и Мадагаскар давно уже имели русские поселения. Пора было двигаться дальше.
Со стороны России исследовательскую команду возглавят Даниэль Вильстер (как более опытный), и старший сын Степана Разина, Тимофей (как наиболее талантливый и отважный). Курляндскую же эскадру возглавит сын Исаака Ньютона, Уильям, которого натаскивал лично мой брат Карл Якоб. Цель экспедиции была больше научной (хотя золото тоже не помешает), но в перспективе планировалось разведать удобные маршруты, места стоянок, и вписаться в торговлю с Индией. Сейчас, когда Англия ослабла, был идеальный для этого момент.
— Золото — это неплохо, — покивал Петр, с которым я поделился «сведениями, полученными из надежного источника». Почему никто из европейских стран за ним не охотится?
— Слишком уж далеко и долго плыть в Австралию. Путешествие себя окупит, но сроки… Да и не у каждого есть возможность организовать подобную экспедицию.
— Это да. Англичане и в Африке-то пытаются воевать с нами с помощью пиратов.
— Они и в Карибском море так же действуют. И не только англичане. По сути дела, пиратам все равно, кого грабить. А тут получил каперский патент — и ты уже действуешь в рамках закона. Пусть это и не индульгенция от виселицы, но жизнь упрощает.
— И странам пользу приносит. Если бы не Степан Разин, не было бы у нас удобных опорных пунктах на многих островах Карибского моря, — признал Петр. — А ведь был же разбойник натуральный! Против царской власти бунтовал!
— Ну, под конец жизни одумался. И служил верно. И сыновей воспитал хорошо.
— Да. Остров, где он губернатором начинал, назвали Степанов. Я не возражал. Лихой народ казаки. И лучше, если они свою удаль в дальних краях показывать будут.
— А в Россию возвращаться только затем, чтобы добычей похвастаться и людей завербовать? — невольно улыбнулся я. — Неплохой выход. Самые отчаянные сорви-головы к делу пристроены.
— Бывает, что под старость лет они домой возвращаются. Я таким землю в Крыму даю. Пусть они и в годах, но в случае чего, постоять за себя сумеют. А молодежь, глядя на привезенные ими богатства, тоже захочет себе лучшей доли.
Ну да, пусть лучше спускают пар в колониях, чем в метрополии. Один из плюсов такого решения мне уже очевиден — никакого восстания яицких казаков в этой истории даже близко не намечается. А это значит — никаких казней руководителей и прочих репрессивных мер. Самые шустрые приставлены к делу — либо в колониях свое благосостояние поднимают, либо границы государства защищают. Снабжают последних, кстати, очень неплохо. И заведуют распределением снабжения выборные из тех же казаков люди. Воровать при таком положении дел становится не то, чтобы совсем невозможно… но очень небезопасно. Ибо свои спросят гораздо жестче.