Некоторые события просто предопределены, и не могут пойти иначе. Раздел Польши в их числе. Слишком много стран в нем заинтересовано. И Курляндия тоже должна получить свой кусок пирога. Но зачем воевать, когда можно надавить на нужные рычаги, и плод сам упадет тебе в руки?
Глава 10
Партия противостояния с Гедвигой Элеонорой, начавшись в Швеции, продолжилась и в Ирландии. Характер у старушки, конечно, мерзкий, но в сообразительности ей не откажешь. Во время много численных балов и приемов она внимательно ко мне присматривалась, и, наконец, сделала свой ход. Что я могу сказать? Девушка была совершенством. Никогда бы не подумал, что такая красота может существовать в реальности. Абсолютно все — от тонких черт лица до скульптурных линий изящных рук — было идеальным.
Такое исключительное великолепие было достойно полотен величайших художников и таланта гениальнейших скульпторов. Не плениться ей было попросту невозможно. Седина в бороду, бес в ребро? Вполне вероятно. Но я не смог устоять перед подобным искушением. Гедвига все рассчитала, безусловно. Но кто сказал, что расчеты всегда верны? И я напряг свою разведку в Швеции, чтобы выяснить все о даме по имени Грезэ Кольбан. Ну, кроме того, что она явно родом из Норвегии.
Оказалось, что роковая сероглазая блондинка появилась при Гедвиге недавно — буквально перед моим приездом. А незадолго до этого она очень удачно овдовела. И ее пятилетняя дочь оказалась под неусыпным контролем Гедвиги. Шустрая старушка! И впрямь — что может быть результативнее, чем шантажировать мать жизнью и благополучием ее ребенка? Такой картой я просто не мог не воспользоваться! И прямо перед нашим отплытием в Ирландию девочка была похищена и доставлена на мой корабль. Описывать благодарность Грезэ, я полагаю, смысла нет.
Я ей увлекся, пожалуй, куда больше, чем следовало бы. Однако есть женщины, которые умеют только потреблять, а есть такие, которые вдохновляют мужчин двигаться дальше и совершенствоваться. Грезэ была из последних. Она как-то очень уютно вписалась в мою жизнь и быстро нашла общий язык и с моим секретарем Генрихом, и с Патриком Сарсфилдом. И нет, я не настолько потерял голову, чтобы доверять любовнице что-нибудь важное. Разговоры велись об охоте, балах, последних литературных новинках и местных суевериях.
Чувства и политику ни в коем случае нельзя смешивать. И за перепиской Грезэ тщательно следили, как и за ней самой. Пока любовница не давала повода заподозрить себя в двойной игре, но лучше было перестраховаться. Причем получалось это довольно занятно — если Генрих подозревал Грезэ в работе на Данию или Швецию, то Патрик был уверен в ее нечеловеческом происхождении. Дескать, смертные люди не бывают столь прекрасны. Похоже, в его воображении известный сюжет о том, как сиды-женщины уводят смертных мужчин, перевоплотился в нечто толкиеновское по духу. В историю о том, как эльфийка ради любви отреклась от бессмертия.
Я подумал, и решил, что эпопея о Кольце вполне может появиться пораньше. И в книгах обязательно будет много иллюстраций — частично позаимствованных из просмотренного когда-то фильма. Ну а Грезе послужит прекрасной моделью для Галадриэль. Рисовать ее было одно удовольствие. Влюбленность благотворно влияет на вдохновение, и я частенько рисовал портреты своей дамы сердца. А кинематографический образ толкиеновской эльфийки подсказал мне и идею для интересных нарядов.
Эх, если бы можно было забить на дела и просто наслаждаться жизнью! Уютный дом, творческий подъем, прекраснейшая из женщин… большего и желать нельзя. Но у меня была еще и страна. Даже две. А ситуация, складывающаяся в мире, требовала постоянного контроля и точечного вмешательства. Чего только стоил продолжавшийся в Польше бардак! Смена короля слишком уж затянулась. Шляхта не могла определиться с кандидатурой, а Сапеги вконец оборзели.
На сей раз «Домашняя война» началась в 1707 — на семь лет позже, чем в известном мне варианте истории. И пошла совсем по-другому. После шведских бесчинств и внутренних междоусобиц шляхта была разобщена. И не сумела собрать мощную коалицию. То, что в настоящий момент происходило в Польше, больше всего напоминало гражданскую войну. И соседи активно этим пользовались.
Влезшая в войну за испанской наследство, Пруссия не могла бросить значительные силы на Польшу. Тем более, что вторженцам оказывали активное сопротивление. Дело ограничивалось пограничными конфликтами, но с обеих сторон воюющие были уверены в своей победе. Мне было проще. У меня был законный наследник Карла Лотарингского — Леопольд. Так что я с полным правом отхапал территории вплоть до Гродно, удовольствовавшись Неманом, как естественной границей.