Кто из нас не раздумывал над тем, как сложилась бы его жизнь, родись он в другой семье? Якоб тоже задумывался. Но будучи разумным человеком, он понимал, что легкой жизни не случилось бы в любом случае. И крестьяне, и мастеровые, и купцы тяжко трудились, чтобы заработать кусок хлеба. Да и быть банкиром не так уж просто — имея в подчинении Рижскую биржу, невольно узнаешь, что труд этот небезопасный и весьма рискованный.
Да и не поменял бы Якоб свою семью ни на кого другого. Он же видел, как относились многие взрослые к своим детям. Да хоть к его сверстникам, с которыми он учился, играл и взрослел! Отношение было если не равнодушным, то довольно прохладным. А вот с Якобом отец постоянно занимался. Читал книги, рассказывал поучительные истории, и прислушивался к его желаниям. Сначала Якоб просто беззаветно любил своего отца, как любят только дети. Но повзрослев и оценив то, что сделал герцог, проникся к отцу искренним уважением. И даже опасался, что не сможет стать его достойной заменой. Якоб настолько переживал, что даже поделился своими сомнениями с отцом. Но тот развеял все сомнения сына.
— Ты забываешь, сын, что я начал не с нуля, — улыбнулся Фридрих. — Твой дед, в честь которого тебя назвали, был еще более велик. Он превратил крохотную страну в колониальную державу. Поднял Курляндию буквально из ничего.
— Да, я все время удивлялся, как ему это удалось.
— Когда-то я тоже думал, что не смогу превзойти своего отца, — продолжил откровения Фридрих. — А затем понял, что не нужно превосходить. Нужно сохранить и приумножить то, что тебе досталось.
Тогда они с отцом долго говорили. И Якоб осознал, что дело не в увеличении территорий и не в завоеваниях. Главная цель — сделать процветающей свою державу. И вовремя убирать с пути тех, кто этому может помешать. Ну а если по дороге получится раздвинуть границы или заработать денег — возможности упускать не стоит. В конце концов, Португалия, с которой они собираются породниться, тоже не велика по территории. А когда-то ей принадлежали обширнейшие колонии! Папа Александр VI в своей булле даже мир поделил пополам между Португалией и Испанией. Были же времена!
Так что с одной стороны Якоб немного успокоился, а вот с другой… примерить на себя корону двух государств было страшновато. Короли возвышались над своими подданными, но и спрос с них был особый. В этом, видимо будет заключаться его испытание — стать первым Кетлером-королем, дать начало новой царственной династии, и передать потомкам достойное наследие.
Однако коронацию (вот незадача!) снова пришлось отложить. Неожиданно, здоровье матери (и так бывшее не слишком хорошим) резко ухудшилось. Королева Анна слегла и впала в беспамятство.
В комнате остро пахло лекарствами, воском и безнадежностью. Недавно начищенные полы блестели — допущенные к королеве врачи давно уж научились соблюдать стерильность, а слуги сновали в давно уже определенном порядке, с точностью прекрасно отлаженного механизма. Однако все это только подчеркивало происходившую трагедию — Анна умирала. Редко приходила в себя, бредила и тяжело дышала.
Я корил себя, что раньше не обратил внимания на нехорошие симптомы, просто… возраст сказывался, а супруга моя не собиралась отказываться от любимого времяпровождения. И засиживалась заполночь, и питалась бессистемно, и физическими нагрузками себя не утруждала. Я полагал, что проблемы Анны от лишнего веса — с возрастом она располнела, задыхалась при ходьбе и жаловалась на боль в ногах.
Однако теперь становилось очевидно — Анну отравили. И сделали это мастерски. Кто-то из тех людей, которых она считала доверенными, оказался убийцей. И моей разведке еще предстояло выяснить, кто это был! Придется проверить всех, от последних слуг до первых дворян. Я не остановлюсь, пока не выясню, кто отравитель. И кто заказчик. Хотя насчет последнего у меня есть определенные подозрения.
Говорил же я, говорил Анне, чтобы она прислушивалась к советам моей разведки! Но супруга не желала слушать. Заставлять ее? Помилуйте, она же королева. И взрослая, разумная женщина. Я, разумеется, все равно приставил к ней своих людей (пусть и негласно), но уследить за каждым ее шагом они просто не могли. А Анна любила допускать до себя всяких фриков — гадалок, предсказателей, просителей и разного рода аферистов.