Естественно, в институте создали комиссию, собрали партийное собрание, осудили и постановили…
Два часа сидели в скверике на площади Моссовета под сенью сурового всадника Долгорукого Председатель Госплана Николай Константинович Байбаков и профессор Курляндский и думали извечную русскую думу: «Что делать?» Байбаков, хорошо знавший, как умело интриги плетут «наверху», сказал: «Надо каяться!» Но дух борьбы был свойственен Курляндскому. Это была не первая несправедливость, с которой ему приходилось сталкиваться. И он решил не сдаваться.
История первая — с Шаргородским. В институте на кафедре ортопедической стоматологии преподавал Лев Шаргородский. Курляндский ему очень симпатизировал и ценил как специалиста, но считал, что для того чтобы преподавать студентам, надо иметь научное звание. Лев Шаргородский писать не умел. Курляндский помогал ему написать диссертацию, а для скорости дал свои книги и учебник, предварительно отметин карандашом куски, которые надо было использовать. Шаргородский их аккуратно переписал, использовал иллюстрации, защитил диссертацию под руководством Курляндского, а (ютом диссертацию издал отдельной книгой, не удосужившись переработать переписанные куски и заимствованные иллюстрации. Потом были переизданы труды Курляндского.
Так части текста из книги Шаргородского полностью совпали с текстами Курляндского.
История вторая — с Дорониным и зубным техником Айфелем. У Курляндского была страсть следить за исследованиями в разных областях науки. Так однажды он познакомился с молодым ученым доцентом Геннадием Хесиным, заведующим лабораторией сопротивления материалов в Московском строительном институте. Проблемой состояния костных тканей Курляндский интересовался еще со времен войны. И у него возникла идея изучить сопротивление костных тканей челюстей в лаборатории Хесина.
Был подобран подходящий по свойствам материал — эпоксидная смола, в лаборатории была создана специальная аппаратура, и началось исследование.
Курляндский был очень увлечен исследованием. Опыты можно было проводить в лаборатории только в нерабочее время. Каждый вечер в течение нескольких месяцев профессор из института ехал в лабораторию. Работали там допоздна. Однажды, вернувшись часам к 12 ночи, усаживаясь за ужин он сказал жене:
— Я сегодня не очень голодный, меня лаборанты покормили. Знаешь, это очень вкусно — свежий огурец с черным хлебом и сладким чаем!
Опыты проходили успешно, Курляндский был очень доволен. Спустя какое-то время у него появился аспирант, Доронин, которому он и предложил разрабатывать эту тему в диссертации.
В фельетоне было написано, что Курляндский украл авторство у своего аспиранта и зубного техника.
В райком партии парткомом института были переданы материалы партийного собрания, осуждающие профессора-плагиатора. Очень немногие (два-три человека) выступили в защиту Курляндского. Среди них был профессор А. И. Евдокимов.
И жестко и жестоко спланированная акция провалилась. Продажный фельетонист вскоре был исключен из Союза журналистов, на его счету оказались и другие грязные поступки.
Главный редактор газеты «Советская Россия» пригласил к себе Вениамина Юрьевича Курляндского, принес свои извинения за публикацию непроверенных фактов. Он сказал, что в советской прессе не принято давать опровержения, и этого он сделать не может. Он предложил Курляндскому написать статью о стоматологии, которую поместят в «Советской России», и это будет своеобразным оправданием.
Работоспособность Курляндского, плодотворность его идей и трудов были настолько велики, что некоторые ученые, которые были не в состоянии работать столь же эффективно, шли по ложному пути, стараясь всеми силами мешать, клеветать, раздувая заведомо ложные, преднамеренно порочащие ученого факты, старались свалить колосса, видимо, чтобы упрочить свое собственное реноме.
Так, совершенно беспрецедентно, на основании голословных обвинений и подтасованных фактов было трижды в течение месяца проведено голосование о соответствии занимаемой должности заведующего кафедрой. И трижды, несмотря на нажим, совет профессоров поддержал В. Ю. Курляндского. Но каков был агрессивный напор!
«Это было летом. Мы жили на даче, — вспоминает дочь Курляндского. — Тревога висела в воздухе. К нам постоянно наведывались друзья и коллеги отца. А его аспиранты Вадим Копейкин, Виталий Миликевич и его жена, тоже аспирантка, Видена Измайлова каждый день сопровождали отца из института на дачу. Он был за рулем и ребята волновались за него.
Впоследствии Вадим Копейкин и Виталий Миликевич защитили кандидатские и докторские диссертации и руководили кафедрами ортопедической стоматологии: В. Копейкин, как преемник Курляндского, в Москве, В. Миликевич — в Волгограде».
Интересно, как он сам относился к заимствованиям.
Однажды, просматривая новую брошюру по стоматологии, Курляндский воскликнул:
— Одна, две, три, четыре страницы подряд, слово в слово, запятая в запятую из моей книги.
— Профессор, что же вы предпримите?
— А ничего! Написано-то все правильно. Курляндскому автор подарил с дарственной надписью учебник по стоматологии, изданный в Тбилиси на грузинском языке:
— Профессор, каково ваше мнение об учебнике?
— Прочитать не могу: не знаю грузинского. Но иллюстрации те же, что и в моем учебнике, и в том же порядке. Наверное, учебник хороший.
ВЗРЫВНАЯ ИДЕЯ ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ ПАТОЛОГИИ
В 1961, 1968, 1973 годах выходит «Руководство к практическим занятиям по ортопедической стоматологии». В 1963, 1970 годах Вениамин Юрьевич выпускает «Атлас по ортопедической стоматологии» (в 2-х томах), который является наглядным материалом для преподавания по всем разделам дисциплины.
В 1972 году В. Ю. Курляндский выпустил «Методические указания к чтению курса лекций по преподаванию госпитальной ортопедической стоматологии», а в 1975 году — методическое пособие «Современные аспекты ортопедического лечения болезней парондонта».
60-е годы для Вениамина Юрьевича были годами, когда на кафедре стало расти количество диссертаций, защищенных под его руководством.
Апофеозом научной деятельности В. Ю. Курляндского стало его учение о функциональной патологии зубочелюстной системы. Это был сложный период в жизни профессора, испытание для его школы, которую он так бережно создавал. Нашлись противники, которые ополчились на новое учение. Но истина восторжествовала. В 1962 году главный стоматолог Минздрава СССР профессор В. Ф. Рудько на IV Всесоюзном съезде стоматологов в докладе «Состояние и задачи дальнейшего развития научно-исследовательской работы в области стоматологии в СССР» отметил: «Профессор В. Ю. Курляндский в Московском стоматологическом институте обосновал новый поход к оценке роли зубного протеза и разработал проблему функциональной патологии зубочелюстной системы, развивая ее сейчас со своими сотрудниками и многочисленными исследователями».
Термином «функциональная патология зубочелюстной системы» он определил такое состояние зубочелюстной системы, когда функция перестает формировать ее и начинает ее разрушать. Разрушению могут быть подвержены зубные ряды, пародонт, твердые ткани зубов. Функциональная патология зубочелюстной системы может возникать и проявляться в различные периоды развития зубочелюстной системы: в молочном, сменном и сформированном прикусе. В молочном прикусе нарушается формообразование зубов, развивается патологическая стираемость твердых тканей зубов или задержка физиологического стирания зуба. В сменном прикусе нарастает функциональная патология заболеваний зубочелюстной системы, возникшая в молочном прикусе, нарушается формообразование зубных рядов и прикуса, рост челюстей. При утрате зубов из постоянного прикуса функциональная патология усиливается. В этот период может появиться недостаточность твердых тканей зубов, зубных рядов и опорного аппарата зубов. По данным профессора В. Ю. Курляндского и его учеников отмечено, что морфологические изменения в твердых тканях зуба, зубных рядах и пародонте ведут к изменениям процессов обмена нервной регуляции, изменению физиологической выносливости тканей и изменению функции зубочелюстной системы.