— Очень хорошая задача, — похвалила Анна Матвеевна. — А откуда ты взял эти цифры?
— Алтынай помогла, — потупился Айдос.
Алтынай была сестра Айдоса, лучшая трактористка не только в совхозе, но и в области, её даже по телевизору показывали.
— Подумаешь, и тут своей сестрой хвастается, — прошептала Галя Даше. — А у меня, между прочим, задачка не хуже…
Даша промолчала, но подумала, что Галя тоже часто хвастается своей Клавой. Хорошо, когда старшая сестра или брат. Вот если бы Аля была здесь, как было бы здорово! Ничего, что не родная, а двоюродная, всё равно сестра. Помогала бы всегда, заступалась, если кто обидит.
Считали на счётах, вспоминали таблицу умножения, и лишь перед самым звонком, продиктовав домашнее задание, учительница обратилась к Даше:
— Так расскажи нам, пожалуйста, про журавля.
И Даша рассказала. Про журавля, про аварию и как мальчишки из рогаток изоляторы побили тоже упомянула. Всё это время Галя Сивцова нетерпеливо вертелась на месте.
— Анна Матвеевна! Можно, я скажу? — вскочила она, едва Даша закончила рассказ. — А у Тараса Бахтюка рогатка есть!
Тарас подскочил, будто в него самого из рогатки пульнули:
— А твоё какое дело?
— А такое! Может, это ты чашечки на столбах побил.
— В Гусаковке, да?
— И в Гусаковке, да, — передразнила Галя. — У вас родня в Гусаковке живёт. Может, ты туда на велосипеде поехал и побил…
— Не бил я никаких чашечек…
— А почему тогда покраснел? — обличала Галя.
— Не бил, да и ладно! — Тарас уже чуть не всхлипывал. — Анна Матвеевна, я, честное слово, не бил!
— Не верьте ему, Анна Матвеевна, он из рогатки в наших куриц стрелял и в кошку тоже. И ещё он сегодня мой мяч на крышу закинул.
— Это правда, Тарас? Насчёт куриц и кошек?
Тарас опустил голову. Лицо у Анны Матвеевны погрустнело, и стало видно, что на нём уже много морщинок.
— Рогатка у тебя с собой? — сухо спросила она.
Тарас вытащил рогатку из кармана.
— Клади на стол.
— И у Айдоса тоже есть рогатка. — Галя наслаждалась местью.
Айдос не стал ждать, сам подошёл и положил рогатку на стол учительницы.
— Ещё у кого есть?
Рогатки оказались ещё у троих мальчишек.
— А теперь бегите на перемену.
В коридоре все окружили Дашу, и ей пришлось повторить свой рассказ про журавля.
— Ну и везёт тебе, Дашка, — твердила Галя. — Я думала, ты просто порезалась… или укололась…
— Или кошка царапнула, или собака цапнула, — в тон ей подсказал Тарас.
— А ты помалкивай! — вспыхнула Галя. — Влетело вам с Айдоской по первое число. Погодите, ещё в стенгазете продёрнут!
— А пускай продёргивают, — махнул рукой Айдос. — Я скоро всё равно отсюда уеду.
— Куда уедешь? — удивилась Даша.
— На Кудыкину гору! — почему-то рассердился Айдос и пошёл прочь. — Кому какое дело?
— Да не связывайся ты с ним, — потянула Галя Дашу за собой. — Не видишь, получил пятёрку и развоображался. Все мальчишки задаваки и драчуны.
Дашина тропинка
Из школы Даша и Галя вышли вместе. Было по-летнему жарко, даже асфальт на тротуаре стал мягким.
— Давай мимо Дома культуры пойдём, поглядим, какое сегодня кино для детей, — сказала Галя.
— Мне домой надо.
— Так тебе же всё равно, что по этой улице, что по той.
Стены Дома культуры были из жёлтого и голубого глазурованного кирпича. Внизу находился зал, в котором показывали кино и выступали иногда приезжие артисты, а наверху было много-много комнат для всяких кружков.
Когда ещё дом не был достроен, ребятишки играли здесь в прятки. Теперь все комнаты были на замке, а кружки не работали, потому что их некому было вести.
— Ура! — воскликнула Галя. — Мультфильмы в четыре часа. Мультики! Мультики! — она запрыгала на одной ножке. — Может, останешься? Пойдём к нам, пообедаем.
— Нет, я домой. Журавлёнка лечить.
— Везёт тебе… — вздохнула Галя. — Конечно, зачем мультики, если дома журавлёнок…
Новые туфли жали ногу, и Даша разулась, как только вышла за околицу. Тропинка пролегала между придорожной канавой и лесной полосой. Земля была тёплая, запылённые листья подорожника ласкали ступни. «Ты побольше босиком бегай, — говаривала баба Устя. — Землицы коснёшься — силы наберёшься».
Иглы полыни, разогретые солнцем, пахли резко и горько; раскачивались под слабым ветром серебристые султанчики ковыля, бывшего «степного короля». Теперь-то в степи «другая царица — золотая пшеница», а ковыль к дороге жмётся: «Авось, хоть здесь поживётся…» Рядом — пастушья сумка и молочай, вязель и мышиный горошек… В предчувствии близкой зимы каждая травка стремится заявить, что ещё живёт: запахом, запоздалым цветком, а то и колючкой, норовившей впиться в пятку, лишь только зазевайся.