– Извини Гога, но дело очень срочное!
– Ладно уж, говоры, ты жэ знаэшь как я к тэбэ отношус!!
– Поэтому и звоню, короче Гога, меня предали и кинули на сотку кусков… но деньги не важны, у меня завёлся крыса, а тут уже дело принципа!!! – пытался сдерживаться Игорь Борисович, но последние слова уже выкрикнул.
– Успокойса дорогой, скажи кто и сколко!
– Сократ, мой телохранитель и десять кусков зеленых!
– Как он посмэл падла, ыдты протэв своэго папэ!!!
– Я сам не ожидал этого Гога… знаешь как обидно, нож в спину получил! – для убедительности Игорь Борисович всхлипнул, – я его кормил, поил вот этими руками… уже почти как к сыну относился к нему… а он…
– Крым дорогой, как эго наказат?
– Хочу чтобы он понял свою ошибку… напоследок…
– Молодэц Крым, нэ размяг ты на посту!…как в старыэ добрэе врэмэна.
– Да, Гога, как в старые времена… и постарайся это обделать как несчастный случай… лишняя шумиха не нужна…
– Обэжаэш, всэ будэт по высшэму разраду.
– Завтра дам инструкции… ну тогда спокойной ночи?
– И тэбэ нэ хворат!!!
Глава № 20
Конец октября выдался холодным. С утра начал падать мелкий снег, запорашивая улицы города. Запахло подкрадывающей зимой. Люди с испорченным настроением от пасмурной погоды укутывались в теплые куртки и пальто. Ёще не упавшие до конца желтые листья с деревьев, не выдерживая вес мокрого снега, сдавались природе, и пикировали на землю. А застигнутые врасплох воробьи жались в углах домов или прятались на чердаках, деля насесты с голубями. В центре города было теплей, и шедший снег ещё был мокрым, а на окраинах – уже сухой и колкий.
К такой непогоде мальчишки были еще не готовы. Курнос, первый вылезший из колодца наружу справить нужду, обнаружил дыхание зимы, о чем тут же доложил парням. После короткого собрания, было решено устроить променад за зимней одеждой в город. Баян, поворчав для приличия, полез в дальний тёмный угол, куда не доходил свет от ламп, и извлек оттуда несколько зелённых банкнот. Никто из парнишек не знал, куда прячет Баян деньги, но в принципе, никто и не интересовался.
За покупками одежды снарядились идти Баян с Косым, как боле менее рослые и представительные парни, Серого решили взять тоже, как самого образованного из всей компании, считать то он точно мог лучше всех. Шмыг стал напрашиваться с парнями, но после обещания Баяна купить эти злополучные капли в нос, он отстал от них.
Когда парни ушли, оставшиеся мальчишки приступили к еде. Зайка, все еще чувствуя за собой вину, униженно бегал от миски к миске, добавляя парнишкам добавки и поднося куски хлеба. Как это ни странно, а мальчишки уже и забыли, почти все, недавние похороны. Лишь ночью, ближе к утру, в страхе проснулся Малый, которого тут же взяла к себе на лежанку Милка, где он забылся и сразу заснул, засунув большой палец в рот.
Курносу ночью опять снилась мама, утром он всё пытался вспомнить её лицо, во сне казавшееся таким родным и близким. Остальное было уже как в тумане, помнил лишь, что она его звала к себе, и он так хотел сильно к ней. И имя! Она звала его по имени… не «Курнос», а совсем по другому…
Рядом, на лежанку отсутствующего Серого, присел с тарелкой Каряга и задумчиво посмотрел на Курноса.
– Курнос, ты чё такой странный? – миролюбиво спросил Каряга, глотая кашу.
– Сам ты Курнос… Егор, зови меня Егор! – огрызнулся Курнос, сделав гордое лицо.
– Ты чего, белины объелся? – поперхнулся Каряга, удивленно уставившись на мальчугана.
– Егор… зовут меня так!.. а то всё Курнос, да Курнос..
– Да успокойся… не с той ноги что ли встал?..
– Мать мне приснилась, – всхлипнул Курнос, протирая рукавом проступившие слезы, – и она меня Егором звала…
– Да ну… а говорил, что у тебя никого не было…
– Серый говорит, что у всех кто-нибудь да был… я вот вспоминать начинаю… правда, лицо опять забыл, как проснулся…
– Да уж, – пробормотал Каряга, задумавшись о своем, – а я вот помню свою мамку очень даже хорошо… красивая была такая… и добрая!
Курнос повернулся к Каряге.
– Да и отец был тогда ещё хороший.. у него даже машина была, представляешь!
– Да ну, что-то не вериться…. – недоверчиво выговорил Курнос.
– Я тебе отвечаю!!! Он не пил тогда… это после смерти мамки всё изменилось. Хм! – всхлипнул уже Каряга, откладывая в сторону тарелку, аппетит пропал от нахлынувших горьких воспоминаний.
– Костик! – от непривычного имени Каряга вздрогнул, – я теперь тебя буду только по имени звать!
– Спасибо Курнос… Егор, – улыбнулся Каряга, Курнос тоже.
– Как твой отец, ты его видел?