— Спасибо, сам как-нибудь управлюсь. Моё это дело, личное.
— Добре… А ну-ка, споём, казаки!
Послышался одобрительный гул. Прохора же одолевало какое-то забытьё, хотелось лечь и раствориться в этой прохладной ночи и ясном небе с россыпью звёзд. Будто откуда-то издалека он услышал слаженный хор голосов, поющих чудную песню:
Тут Прохор окончательно отключился и остальной песни не слышал.
Проснулся он рано утром и почувствовал себя лёгким и хорошо отдохнувшим, хотя голова была будто ватная и слегка кружилась. Лежал он под навесом, укутанный каким-то одеялом. Казаки сидели рядом, завтракали.
Фролка заметил, что хозяин дома проснулся:
— Лихо ты вчерась уснул, даже не попел с нами толком.
— Ох… Странные какие-то песни у вас, ребятушки…
— Чего ж странного? Про чёрного ворона, да батьку атамана, да лихого коня — казацкие наши все.
— А как же чёрный командир? Император? Смерть на вертеле?
— Эко тебя с табачка нашего забрало! — захохотал Ерошка. — Но это ничего, с непривычки просто, бывает.
Остальные казаки тоже заулыбались. Прохор смущённо почесал затылок и решил подниматься да идти в дом.
— Держи. Выпей напоследок. — Анфим протянул Прохору алюминиевую кружку с чем-то горячим. — Прочищает голову с утреца.
Пахло травами. Прохор выпил полкружки и, действительно, в голове прояснилось, и мир перестал раскачиваться. Поблагодарил казаков и пошёл в дом. В комнате Наталья как раз накрывала завтрак.
Весь день Прохор провёл, инспектируя дом. Казаки снова вызвались помочь и довольно умело набили железных полос на входную дверь по просьбе хозяина. Накололи впрок дров, накосили сена. К вечеру собрали свою стоянку и приготовились в дорогу. Прохору с Натальей — большое спасибо, деток угостили какими-то причудливыми сладостями. Хозяева тоже от всей души казаков за помощь отблагодарили, деньги брать отказались.
Наталья с детьми, распрощавшись с гостями, ушли в дом, Прохор пошёл провожать гостей. У ворот к нему обратился всё тот же Фролка:
— Вижу, хороший ты человек, Прохор. Мы с ребятами не особо уж и торопимся, может таки подсобить тебе? Поглядели мы, как ты с домом хлопотал — будто к осаде готовишься. Сдюжишь ли?
— Сдюжу, никуда не денусь. Счёты личные у меня к этим скотам, кем бы они ни были.
— Ну, дело хозяйское. Человек ты видно что не робкого десятка. Вот, возьми от нас всех подарок, на удачу.
С этими словами Фролка протянул Прохору нож с резной рукоятью. Нож выглядел добротно: ровное лезвие, без единой зазубрины, рукоять, кое-где потёртая (нож явно немало повидал на своём веку), крепко сидела в руке.
— Не думай даже отказываться, — усмехнулся Фролка. — Он твой.
— Спасибо, ребятушки, ото всей души спасибо.
Фролка вскочил в седло.
— До свиданья, мил человек.
Остальные четверо махнули рукой.
— И вам до свидания. Удачи в поисках.
Фролка улыбнулся, развернул коня и пустил шагом. Остальные казаки последовали за ним. Прохор поглядел немного им вслед, будто задумавшись, и пошёл обратно в дом. Недавние события будто отступили на второй план и казались уже не таким пугающими. И то хорошо. Как-то спокойно он себя чувствовал с этими казаками. Может, зря от помощи отказался? Ну да ладно. Мужик сам свои проблемы решать должен. Оставалось ещё два дня. Ещё двадцать пять кур.
Контакт
Время пролетело в бытовой суете. Казаки своим появлением как-то разрядили обстановку, сгладили. Но наступило утро шестого дня, шестая ночь неумолимо приближалась. Кур по-прежнему было двадцать пять. Значит — сегодня или завтра. Наталья с утра уже была встревожена — она видела, что Прохор готовится к чему-то, и произойдёт это что-то именно сегодня. Но знала она также, что отговаривать бесполезно, поэтому старалась держать себя в руках, за что Прохор был ей очень благодарен — у самого на душе скребли кошки.