— Что… что ты хочешь сделать?
— Раз уж ты лишилась с ней девственности, почему бы нам не продолжить? Не волнуйся, она тоньше моего члена. Правда, длиннее, но я буду аккуратен.
Взгляд Хикари будто обледенел, на лице возникло выражение дикого страха и паники.
— Нет!!! — заревела она. — Не надо!!! Умоляю!!! Прошу, только не это!!!
— И-и, поехали.
Синдзи приставил рукоять швабры к киске Хикари и плавно ввел его глубоко внутрь.
— НЕ-Е-Е-ЕТ!!! А-а-а-а-а!!!
Трость по пути будто на что-то наткнулась, но легко прошла дальше. Кажется, плева разорвалась не до конца, хотя теперь это уже не имело никакого значения. Пока Хикари верещала от ужаса и дергалась на столе, Синдзи до упора вводил трость во влагалище, пока она не уткнулась во что-то упругое. Девушка взвыла и выгнула торс, однако Синдзи начал совершать тростью поступательные движения вперед и назад — она двигалась внутри Хикари удивительно легко, мягко и послушно, и даже ее судорожные дергания и извивания не могли помешать толчкам. Поверхность палки мгновенно покрылась влагой, смешанной с порцией крови, хотя кровотечение быстро прекратилось, и теперь Синдзи просто месил этот алый текучий коктейль во влагалище Хикари. С каждым движением шест глубоко входил в ее киску, скользил по влагалищу, пока не ударялся в дальнюю стенку, отчего староста ритмично дергала тазом и вскрикивала. Синдзи усилил амплитуду.
— А-а-а!!! Нет!!! Больно! А-а-агх! Оно бьется… у меня внутри!.. Ударяется… о самое дно!.. Это невыносимо!.. А-а-ах!!! Слишком больно!..
Лицо Хикари металось из стороны в сторону, она то закрывала, то распахивала глаза, слюна брызжущими нитями вырывалась из ее рта, стон скатывался в хрип и снова в утробный крик, а Синдзи все вбивал и вбивал рукоять в ее влагалище с такой скоростью, что ее киска буквально прыскала соком.
И вот когда ее тело стало сводить судорогами, Синдзи вдруг резко прекратил фрикции и, оставив трость внутри Хикари, отошел к шкафчику, принеся вторую швабру. Староста даже не успела опомниться, едва переведя дух, и только в самый последний момент заметила, как Синдзи приставил рукоять второй швабры к ее анусу.
— Не… — лишь успела пискнуть она, как тот резко ввел трость в ее попку.
— НЕ-Е-Е-ЕТ!!! — пронзительно закричала она, бешено задергав телом.
Однако Синдзи не дал ей придти в себя и обеими руками заводил шестами в теле Хикари. Если проникать во влагалище было все так же легко, то в анусе палка ощутимо застряла, с трудом пробираясь сквозь тугую плоть. У Хикари перехватило дыхание, она с трудом хватала воздух ртом, со стоном хрипя и уже не в силах кричать, с перекошенного ужасом лица слетали капли слез и слюны, взгляд вновь сделался шокировано стеклянным.
Вбивая трость в нутро, другой рукой Синдзи медленно вводил рукоять в прямую кишку Хикари. Пульсирующее и сокращающееся влагалище слегка расслабило хватку сфинктера, так что палка могла двигаться чуть свободнее. Синдзи вводил ее осторожно, слегка проникнув вперед и отведя назад, потом снова вперед, уже чуть глубже, пока вдруг не почувствовал, что преграды внутри исчезли и шест стал двигаться свободнее. Та трость, что вошла в анус, едва ли не в два раза глубже погрузилась в Хикари.
— Хва… тит… — натужно выдавила из себя староста. — Не… ет… Я с… сломаюсь внутри…
— Ну же, Хикари, ты на пике наслаждения. Позволь этому чувству завладеть тобой.
И тут он не прекращая фрикций во влагалище начал вводить трость внутрь прямой кишки, пока она не уткнулась в мягкую стенку кишечника где-то в глубине, и хоть движение замедлилось, но это был явно не предел. Хикари хрипло вскрикнула и неистово забилась на парте, но Синдзи, лишь слегка отведя трость назад, с большей силой вонзил ее вглубь, вдавив в мягкие стенки кишечника и потащив его вглубь.
— Акххх, — захрипела Хикари, — ты… разрываешь меня… изнутри… я… не выдержу…
Синдзи отвел палку назад и стал с усилием вбивать ее вглубь живота, как и с влагалищем. Трость уже не упиралась ни во что жесткое, она с трудом, но входила все глубже и глубже, пока вдруг на животике Хикари изнутри чуть выше пупка не проступила небольшая шишка. Девушка хрипло захлебнулась и резко выгнулась, вывернув руки, ее вытаращенные глаза закатились вверх, напрягшийся язык больше не помещался во рту и вывалился наружу. Палка ушла чуть назад, но Синдзи вбил ее вглубь, насколько это было возможно, и теперь из живота отчетливо вырисовывалась рукоять, выпуклым бугорком проступив над гладью кожи. С каждым погружением живот клином выпячивался все больше и больше, и хоть трость проступала изнутри всего не несколько сантиметров, ее рукоять уже почти что доставала до ребер. Синдзи, чувствуя все нарастающее восхищение, просто не мог остановиться.