В этот миг поток спермы выстрелил с огромной силой прямо в горло Аски, а она, каким-то образом предчувствуя это, в ужасе попыталась отстраниться и закричать, что стало для нее большой ошибкой. Густой поток семени устремился в раскрывшееся отверстие в гортани, но попал не в то горло — прямиком в трахею, уткнулся в рефлекторно закрывшийся сфинктер и устремился обратно, вырвавшись фонтаном из аскиного носа и рта. Та тут же отпрянула назад, Синдзи не стал ее сдерживать, хотя сперма еще хлестала из его члена, покрывая ее ротик, а затем и лицо. Аска, уже не обращая на это внимания, вытаращила глаза, замерев на секунду, содрогнулась в спазме, согнулась и извергла изо рта густую массу белесой жидкости. Синдзи даже показалось, что ее стошнило, но это были те потоки семени, что угодили в дыхательные пути. Аска разразилась приступом частого кашля, каждый раз источая из себя крупные клубы вязкой спермы, смешанной со слюной. Молочные потоки ослизлого вещества выплеснулись из ее рта длинными тягучими нитями, сливаясь со спермой на лице, расплываясь по подбородку и стекая по ее шее. Из ноздрей также вылился белесый ручей, смешанный из эякулята и соплей, хотя нижняя половина лица Аски и так основательно покрылась слоем семени.
Синдзи на секунду сам испугался такого результата. Он и не думал, что попадет не в то горло, и даже с опаской представил, что Аска может задохнуться, но она, кажется, приходила в норму. Если конечно можно назвать нормой предбессознательное состояние с замутненным, оторванным от реальности взглядом. Аска, еще машинально откашливаясь, без сил сползла по стене на спину, глядя куда-то в пустоту и безвольно вывалив язык, с которого медовой струйкой еще стекала слюна и сперма. Ее разум уже дал основательную трещину и заторможено воспринимал реальность, но, судя по судорогам и легким подергиваниям живота и грудей, а также по дрожащим губам, она все еще плакала.
Синдзи перевел дух и глубоко вдохнул. В нос ударил характерный запах спермы, что неожиданно снова подогрело эрекцию. Удивленный, он смотрел на то, как его размякший член опять принимал горизонтальное положение. Медленно, но достаточно для того, чтобы понять — силы у него еще остались. Синдзи хмыкнул.
— Аска-тян. Ты хорошо постаралась, но у нас еще остался один финальный аккорд. Тебе ведь хочется испытать это ощущение, правда?
Та никак не отреагировала — вряд ли она вообще его слышала. Синдзи подошел к Аске и, не церемонясь, поднял ее на руки. Она показалась на удивление легче, чем Синдзи себе представлял, хотя, может быть, это было потому, что та не сопротивлялась. Она вообще практически никак не отреагировала, безжизненно свесив руки, как плети, только затрясло ее еще сильнее, а дыхание задрожало. Держа ее на руках, ощущая собой ее влажную, липкую и горячую кожу, любуясь ее наготой и такой беззащитной красотой, Синдзи ощутил необычную теплоту внутри. Он осторожно опустил Аску на стол в центре гостиной и начал распутывать майку за спиной, которая из-за дерганий свернулась настоящим узлом. Освободив ее руки, Синдзи бережно опустил девушку на стол и, аккуратно наклонив ее голову к столу, он вдруг услышал дрожащий обессиленный шепот:
— Помогите… пожалуйста, помогите… мамочка… помоги мне…
Синдзи ласково погладил ее по голове и, несмотря на разводы уже расплывшейся до прозрачного цвета спермы на ее лице, нежно поцеловал в щечку. Вид Аски, настолько беззащитной и беспомощной, даже разбитой, снова разогрел кровь и завел Синдзи. Чувствуя, как член вновь начал твердеть, он сдернул со свисающих ног Аски шорты с трусиками и широко раздвинул ее ноги. Все еще влажная щелочка раздвинулась, обнажив набухшие лепестки малых губ, капюшон клитора в месте их соединения сверху и алую плоть внутренностей ее киски, в нижней части которой темнело уходящее вглубь отверстие с бугристыми стенками. Синдзи стал задыхаться от переполнявшего его восхищения, член напрягся до такой степени, что стал болеть, а Аска протяжно застонала и забилась крупной дрожью — сил рыдать у нее попросту не было.