Много лет назад этот дом был нарисован на салфетке. Он, вероятно, не понимал, что я помню ту ночь, когда он нарисовал его.
Мы были в моей квартире, только вдвоем, ели китайскую еду навынос. Сначала он что-то нарисовал на коробке синей ручкой, а потом стал серьезным и достал салфетку. Четыре спальни. Офис. Открытая концепция с высокими потолками и большой кухней. Он хотел жить за городом, где у него был бы беспрепятственный вид на горы. Он хотел, чтобы в доме было много окон, чтобы можно было любоваться восходами и закатами.
Мне понравилось, что я была первой, кто услышал о доме его мечты. Мне понравилось, что он воплотил эту мечту в реальность.
Зарывшись поглубже в подушки кресла, я закинула ноги на сиденье. Я представила маленькую девочку с темными волосами и голубыми глазами, хихикающую, пока она делает снежных ангелов во дворе. Или, может быть, маленького мальчика, который изо всех сил старается слепить снеговика.
— Почему он не попросил нас остаться? — прошептала я, проводя рукой по животу.
У ребенка не было ответа.
У меня тоже.
Глава 10
Тобиас
Я нашел Еву спящей в кресле. Ее губы были слегка приоткрыты. Колени плотно сжаты. Одна рука была под щекой, а другая лежала на животе.
Я стоял здесь уже несколько минут, просто наблюдая. Причиняя себе боль. Потому что, черт возьми, я любил ее.
Я всегда любил ее.
И всегда буду любить.
А завтра я буду смотреть, как она уходит. Это было похоже на то, что мое сердце снова будет разбито.
Я провел рукой по лицу, затем заставил себя выйти из гостиной и удалиться в свой кабинет. Следующие три часа я провел, пытаясь думать о чем угодно, кроме Евы и ребенка, в то время как снаружи продолжал падать снег, тяжелым грузом ложась на землю. Тяжелым, как мое сердце.
— Привет.
Я поднял глаза от своего стола и увидел Еву, прислонившуюся к дверному косяку.
— Привет.
— Я и не осознавала, насколько устала. — Она зевнула. — Ты давно вернулся?
— Несколько часов назад.
Ее взгляд скользнул мимо моего плеча к окнам. Огни дома отражали падающие снежинки, но за ними было темно.
— Там все черно-белое. Надеюсь, они не отменят мой завтрашний рейс.
Я не мог сказать того же.
— Голодна? — Я вскочил со стула.
— Конечно. Я умею готовить.
— Готовить буду я. Составь мне компанию. — Я проводил ее на кухню, положив руку ей на поясницу.
Если она уходила, я хотел прикасаться к ней, пока мог. В следующий раз, когда мы увидимся, она, возможно, не захочет, чтобы я прикасался к ней. Возможно, она больше никогда не захочет.
Ева сидела на своем табурете за кухонным столом, пока я начинал готовить пасту.
— Итак, нам нужно поговорить.
— Да. — Я поставил кастрюлю с водой на плиту, чтобы вскипятить. — Наверное, нужно.
— Я тут подумала… — По комнате разнесся звонок ее телефона. — Прости.
Она соскользнула со своего места и ответила.
— Алло?
Я достал из холодильника овощи и колбасу, работая и слушая, как она говорит.
— Блин. — Она вздохнула. — Ну, по крайней мере, я скоро буду там. Первым делом в понедельник утром я встречусь с ними и посмотрю, смогу ли все уладить. Перешлите мне их электронное письмо. Я просмотрю его во время полета.
Ева ходила взад-вперед по острову, слушая, прикусив нижнюю губу. Затем кивнула.
— Тогда и поговорим. До свидания.
— Проблемы? — спросил я, когда она вернулась на свой стул.
— Это был мой босс. С клиентами моего нового проекта не так-то просто работать. На данный момент они разочарованы тем, что строительство продвигается не так быстро, как им хотелось бы. Они только что отправили неприятное электронное письмо с угрозой привлечь их юриста, если мы не продемонстрируем какой-либо видимый прогресс в течение следующих тридцати дней. Мой босс — отличный парень, но подобные электронные письма вводят его в ступор.
— Ни одно постройка здания никогда не происходит так быстро, как хочет клиент.
— Да. Но все будет хорошо. Как только я доберусь туда, налажу взаимопонимание, и они увидят некоторый прогресс, мы их завоюем.
Она точно их завоюет.
— В этом я не сомневаюсь.
Ева любила сложные задачи. За один семестр в колледже она записалась на двадцать три зачета, добавив дополнительные предметы. Это было много работы, но у нее была решимость не потерпеть неудачу. Она сдала их все на отлично.
— Какой был твой любимый проект? — спросил я.
— Наверное, тот, что был в Финиксе.
Я сосредоточился на приготовлении нашей еды, пока она рассказывала мне истории о своих любимых заданиях. Затем я протянул ей тарелку, занял место рядом с ней и поднял свой бокал с игристым виноградным соком в качестве тоста.
— Твое здоровье.
Она чокнулась своим бокалом с моим.
— Твое здоровье.
— Интересно слушать, как ты рассказываешь о своих зданиях, — сказал я, пока мы ели. — Ты любишь их из-за клиентов или мастеров. Я люблю свои из-за фактической структуры.
— Ну… в скучных, прямоугольных зданиях не так уж много того, что можно любить. Так что да, обычно некоторые выделяются, потому что мне нравятся люди.
— Ты поддерживаешь с ними связь?
— Не совсем. Тяжело после того, как я уезжаю. К тому времени, когда мы становимся друзьями, обычно наступает время, когда приходится снова переезжать. Поэтому мы отдаляемся друг от друга.
— Мне жаль.
Она пожала плечами, ковыряя вилкой в пенне (прим. ред.: пе́нне — макаронные изделия в виде трубочек со скошенными срезами длиной 3-5 см).
— Иногда бывает одиноко. Это моя единственная жалоба. Бывают дни, когда я чувствую себя как на острове. Но потом я звоню домой и разговариваю с Еленой или папой, и вспоминаю, что они всегда будут со мной.
— И я. У тебя всегда буду я.
Ее взгляд смягчился.
— Спасибо.
— Итак… перед звонком ты собиралась что-то сказать.
— О, просто я думала. Может быть, мы могли бы выбрать для тебя длинные выходные, чтобы ты приехал в Лондон. Если ты сможешь вырваться. Как только я приеду туда, я найду врача. Мы могли бы запланировать поездку на прием.
— Да. — Это была абсолютно разумная идея. Абсолютно, блять, разумная. Но это вывело меня из себя, и мои пальцы слишком сильно сжали вилку.
— И поездку сюда. Я могу совершить несколько поездок, пока мне еще можно будет путешествовать.
Пока какой-нибудь врач не запретит ей летать, и она не окажется за полмира отсюда. Кто знает, когда у нее начнутся роды? Кто отвезет ее в больницу? Кто будет рядом, чтобы убедиться, что она не поднимет ничего слишком тяжелого?
Я отпустил вилку, прежде чем согну металл и ударю кулаком по столешнице.
— Но ты будешь рожать ребенка здесь. Ты сказала, что твой проект продлится шесть-восемь месяцев, верно?
— Хм, может быть? Проект может… занять больше времени.
— Что? — отрезал я. Откуда, черт возьми, это взялось? Почему она не упомянула об этом ранее на этой неделе?
— Он может занять до года.
Я моргнул.
— Год?
Что случится, когда у нее начнутся схватки? Что, если это произойдет слишком быстро, и я не смогу приехать вовремя?
Я оттолкнулся от стула, проводя рукой по волосам, пока ходил по острову. Сидеть бок о бок не получалось. Мне нужно было посмотреть на ее лицо и убедиться, что я все правильно понял.
— Значит, ты собираешься рожать ребенка в Лондоне.
— Учитывая время, вероятно. Да. Я сомневаюсь, что мой врач захочет, чтобы я летела в Монтану во время третьего триместра.