— Моя жизнь здесь.
Я слышала это раньше.
— А моя работа — нет.
— Это больше, чем твоя работа.
Теперь настала моя очередь разозлиться.
— Тогда откажись от своей.
— Ты знаешь, что я не могу этого сделать.
Я открыла рот, но мой мозг снова включился и остановил поток ругательств, прежде чем они успели вырваться наружу. Это привело бы только к тому же тупику, в котором мы оказались много лет назад, в ту ночь, когда он сделал предложение.
Тогда мы не решили эту головоломку. И сомневалась, что решим сегодня.
— Я не хочу ругаться, — сказала я.
— Нет, ты просто хочешь убежать.
Ой.
— Это нечестно.
— Это… прости. — Его ноги остановились. Плечи опустились. А руки расслабились. — Я тоже не хочу ругаться.
Я поверила ему. Но также верила, что, если останусь здесь надолго, мы в конечном итоге проведем двенадцать раундов, а я ненавидела ругаться с Тобиасом.
— Я в городе на целую неделю. Теперь, когда мы знаем, что у нас будет ребенок, давай подумаем об этом. Мы разумные взрослые люди. Мы сможем разобраться с этим.
В моем голосе было гораздо больше уверенности, чем я чувствовала. Притворяйся, пока у тебя не получится.
— Хорошо. — Он кивнул.
Я встала с дивана и обошла столик, остановившись перед ним. Затем взяла его руки в свои и сжала последние остатки напряжения в его пальцах.
— Мне страшно.
Тобиас переплел свои пальцы с моими.
— То же самое.
— Но, если и есть кто-то, с кем я бы это сделала, так это ты.
Его взгляд смягчился.
— Опять то же самое.
— Позвони мне позже?
— Так и сделаю. — Он отпустил меня и проводил до двери, помогая надеть парку. Затем он постоял на крыльце, ожидая, пока я отъеду от его дома, прежде чем зайти внутрь.
Когда его дом исчез из поля зрения заднего вида, я выдохнула воздух, который задерживала.
Неплохо. Не здорово, но и не плохо.
Он хотел ребенка. Это хорошо. Отлично вообще-то. Детям нужны папы, и я не могла представить жизнь без своего собственного. А Тобиас будет замечательным отцом.
Нам просто нужно было разобраться с логистикой, и, к счастью, он был не единственным специалистом в этой области. Да, это сильно отличалось от строительства здания, но мы справимся, особенно если не будем торопиться с решением.
Время есть. Я не собиралась уезжать до Нового года.
Движение усилилось, когда я добралась до окраины города. Бозмен значительно вырос за годы, прошедшие с тех пор, как я была тут в последний раз. В детстве папа возил нас с сестрой в Бозмен из нашего маленького городка на Манхэттене. Двадцатимильный участок между населенными пунктами был в основном прерией.
Вчера я выехала из дома ради ностальгии, хотя в доме, который я когда-то называла своим, жила новая семья. Там, где десять лет назад цвели открытые поля пшеницы и ячменя, выросли жилые комплексы.
Но, несмотря на дорожное движение и приток жителей, эта долина по-прежнему оставалась домом. Местом для отдыха. В течении последних трех месяцев мне посчастливилось называть ее своим домом.
С моей компанией был заключен контракт на надзор за развитием центра обработки данных (прим. ред.: центр (хранения и) обработки данных — специализированный объект, представляющий собой связанную систему ИТ-инфраструктуры, инженерной инфраструктуры, оборудование (серверного и сетевого) и части которых размещены в здании или помещении, подключенном к внешним сетям, как инженерным, так и телекоммуникационным). Другому координатору проектов было поручено начать этот проект. Меня уже назначили на работу в Хьюстоне, в противном случае я бы боролась за него. Но другая женщина уволилась три месяца назад, и мне удалось проскользнуть и занять ее место.
Текучка кадров была постоянной. Хотя моя работа хорошо оплачивалась, она была требовательной. Иногда я вела проект от начала до конца. В других случаях меня заставляли приглаживать перышки измотанного клиента.
Лондон был одной из таких работ. Клиент был темпераментным, и ему не нравился нынешний руководитель проекта. Выводите Еву.
Я была бы новым лицом, которое они могли бы отчитывать. Или, может быть, я бы расположила их к себе.
На следующей неделе я буду знать, в какую сторону пойдет этот проект.
Но сейчас я наслаждалась своими последними днями в Монтане.
Три месяца здесь дали мне долгожданное время побыть с отцом. Я проводила вечера в доме Елены, знакомясь с двумя ее дочерями.
И Тобиасом.
В течение моего первого месяца здесь я беспокоилась о встрече с ним. Если я не была на работе, дома у папы или Елены, я, по сути, жила затворницей. В основном из страха, что он возненавидит меня. Но отчасти из-за того, что боялась увидеть его под руку с другой женщиной.
Потом я столкнулась с его мамой в продуктовом магазине. Ханна была так рада меня видеть, что заключила меня в объятия со слезами на глазах. У меня они тоже были. Ханна Холидэй, возможно, была лучшей женщиной, которую я когда-либо знала. Мы простояли в отделе замороженных продуктов так долго, что мороженое в моей тележке растаяло.
Она намекнула, что Тобиас одинок, и призвала меня связаться с ним. Мне потребовались дни, чтобы собраться с духом. Но однажды вечером, выпив для храбрости бутылку каберне, я позвонила по тому же номеру, который запомнила много лет назад, и пригласила его встретиться и выпить.
Когда я вошла в бар той ночью шесть недель назад, он обнял меня. И мы просто… поладили.
Это была причина, по которой я знала, что у нас все получится. У него все еще могла быть своя жизнь здесь. Я могла бы иметь свою, и вместе у нас был бы ребенок.
— Мы сможем это сделать. — Моя уверенность перелилась через руль. Мы сможем это сделать.
Кондоминиум, который нашла для меня моя компания, находился рядом с полем для гольфа, лужайки и фарватеры были скрыты покрывалом нетронутого снега. Голые осины и тополя были покрыты льдом, их ветви сверкали кристаллами, которые ловили солнечные лучи на безоблачном голубом небе.
В Бозмене было солнечно даже зимой. Я буду скучать по постоянному солнечному свету, когда буду в Лондоне. Те несколько раз, когда я ездила туда, шел дождь.
На подъездной дорожке к дому рядом с моим стоял грузовик. Когда я припарковалась и направилась к входной двери, из дома вышел мужчина с коробкой. Он помахал, остановившись, как будто собирался представиться. Я помахала ему в ответ и исчезла внутри.
Не было смысла представляться. Я уеду до того, как он распакует вещи.
В квартире было холодно, или, может быть, мне просто казалось, что холодно, потому что там было пусто. Я бросила сумочку и ключи на пол в гостиной, затем скинула обувь, прежде чем подойти к единственному предмету мебели, который не был отправлен в Англию или продан онлайн.
Надувной матрас.
Он был придвинут к стене гостиной. Спальный мешок, который я купила, был аккуратно уложен сверху. Я решила спать здесь, а не в спальне, потому что газовый камин придавал этой комнате уют по ночам.
Я плюхнулась на матрас и схватила с пола свой ноутбук, положив его себе на колени, а сама облокотилась на подушку. Центр обработки данных был готов, оставалось только дождаться уборщиц, и большинство людей взяли на этой неделе отгулы из-за праздников. Мой почтовый ящик был почти пуст. Ночью мне было нечем заняться, кроме как пялиться на то место, где раньше был телевизор, и я решила поработать. Что не сильно отличалось от того, что я делала, когда здесь был телевизор.