Понятие «холокост» (всесожжение) родилось несколько тысячелетий тому, а новую жизнь оно обрело в 1960-х годах для укрепления идеологии сионизма и государства Израиль… Такое определение этому явлению дает известный писатель и исследователь Станислав Куняев в своей книге «Жрецы и жертвы холокоста. Кровавые язвы мировой истории». Принесение в жертву всех «расово и политически неполноценных» людей, к которым сторонники гитлеризма относили евреев, цыган, славян, русских, украинцев, белорусов, всех коммунистов в 1940-е годы не может не включать в себя понятие «холокост». Хотя это определение сторонники сионизма почему-то пытаются присовокупить только к лицам еврейской национальности, действительно подвергшимся особо жестокому уничтожению фашистами [1].. Получается, что проведению нынешних акций на холме в Куропатах положил начало и зажёг зелёный свет в Беларуси, что подтверждают и наши исследования, лично рейхсминистр Третьего рейха Генрих Гиммлер…
14 августа 1941 года на аэродроме в Барановичах с самого раннего утра царило оживление. Аэродром оцепили подразделения гитлеровских войск вермахта, за цепью солдат сновали служащие СД и гестапо как в чёрных парадных мундирах, так и в гражданской одежде. Маячили тут же и агенты абвера в цивильном, которые окидывали окрестности ленивыми взглядами якобы ко всему безразличных людей. Были приняты и другие беспрецедентные меры безопасности. Недалеко от лётного поля пофыркивали мощными моторами танки и бронетранспортеры, набитые вооружёнными солдатами.
В сопровождении четвёрки истребителей в ясном голубом августовском небе показался большой военно-пассажирский самолёт «Кондор». Его встречали многочисленные гитлеровские генералы и офицеры. Из люка крылатой машины вышел и важно спустился по трапу сам рейхсминистр гитлеровской Германии, руководитель СС Генрих Гиммлер. После принятия рапорта от встречавших генералов, он направился к поджидавшему его длинному легковому автомобилю «хорх», поблёскивавшему на солнце чёрными боками. Вскоре вереница автомашин под усиленной охраной отправилась через Ляховичи в Минск.
Столица Белоруссии пугала безлюдьем и разрушенными при бомбардировках кварталами обгорелых домов. На фоне разрухи парадно возвышались Дом правительства, многоэтажное жилое здание напротив него и Красный Костёл справа. Перед входом в Дом правительства остался постамент от установленного перед войной памятника В. И. Ленину. Герб БССР на фасаде здания ещё не был затянут куском ткани.
После обеда и непродолжительного отдыха Гиммлеру представили бургомистра Минска Тумаша и служащих Управы. Гость обратил внимание на главного редактора «Беларускай газэты», поэтессу Наталью Арсеньеву и перебросился с ней несколькими фразами. Она отлично владела немецким языком, была улыбчивой, обладала не только приятной внешностью, но и, как отметил Гиммлер, великосветскими манерами. А через час прошла встреча с главным объектом приезда руководителя СС в Минск — с личным составом айнзатцкоманды № 8 и офицерами службы безопасности белорусской столицы.
В выступлении Гиммлер говорил о важности установления оккупационного режима на занятых германскими войсками территориях России. О выпавшей на их долю высокой миссии по очищению земли от врагов рейха, от евреев и русских. Ссылаясь на Гитлера, он внушал: «Надо любыми средствами добиться того, чтобы мир был завоёван немцами. Если мы хотим создать нашу великую германскую империю, мы должны прежде всего вытеснить и истребить славянские народы — русских, поляков, чехов, словаков, болгар, украинцев, белорусов. Нет никаких причин не сделать этого» [2]. Особо высокий гость подчеркнул, что Минск необходимо очистить от евреев и коммунистов. Гиммлер наставлял и учил, что для покорения России необходимо применять методы Чингисхана, прежде всего истребляя противника голодом.
Рейхсминистр остановился на том, что Минск назван центром уничтожения не только местных евреев, но и из рейха, со всей Европы, которые в скором времени прибудут, и их придётся уничтожать силами айнзатцкоманды № 8 с привлечением местных полицейских формирований.