От слов Смирнова действительно становилось спокойнее. Олег с удовольствием часа полтора провел в ласковом Черном море. А после вернулся в Краснодар.
В полдень пятницы в кабинете Вишневского зазвонил черный телефон.
– Привет! Старый, на месте? – в трубке был веселый голос Крутина.
– Здравствуй, Артур! На месте! А что? – без энтузиазма ответил Вишневский.
– Долг платежом красен! Приглашаю тебя сейчас в ресторан! Отказы не принимаются. Тебя и себя у начальства я отпросил. Ресторан «Кубань», через полчаса.
Через сорок минут Олег и Артур сидели в полупустом зале ресторана, ели шашлык из осетрины, запивая его трехзвездочным грузинским коньяком.
– Послушай, старый, – начал Артур – Ты это зачем в Геленджик зачастил, вчера зачем со Смирновым встречался?
– А что, нельзя? – чуть не подавился, не ожидая подобного вопроса Олег. – Я же тебя не спрашиваю про твою наркоманку-нимфоманку.
– А ты спроси! И я тебе отвечу – все супер, представить не можешь, насколько! Только это никого не волнует, а вот твои встречи со Смирновым заинтересовали начальство, – Крутин смачно выпил рюмку коньяка.
– Ну и что. Он человек заслуженный, но забытый, рассказывает мне про свое прошлое, а мне интересно, – с трудом взяв себя в руки, начал врать Вишневский.
– Ты про кружок любителей истории будешь в другом месте заливать. Какие там ваши дела, мне тоже неважно, – и без того страшные глаза Крутина стали еще страшнее. – В общем, на верху приняли решение Смирнова ликвидировать – уж очень много и обо всем он знает, и, так как ты с ним сейчас в хорошем контакте, поручено это сделать тебе.
– Как так мне, а если я не стану это делать? Я не хочу, – у Вишневского от неожиданности и коньяка закружилась голова.
– Станешь, это приказ. Тебя завтра вызовут и прикажут. А могут и не вызывать, если сейчас все обговорим, – Крутин вдруг стал очень серьезным.
– Что мне его, расстрелять прикажешь или зарезать, кстати, он очень непростой человек, сам кого хочешь… – здесь Вишневский остановился, представив, как он будет ликвидировать Смирнова и что из этого может выйти.
–В том-то все дело. Ты сейчас к нему ближе всех из наших. Я тебе дам таблетку, она мгновенно растворяется в любой жидкости, ее действие следующее: через десять минут человек умирает мгновенно от остановки сердца. Врачи, которые приедут к трупу Смирнова, будут в курсе и никакого вскрытия делать не будут, в документах так и будет написано – остановка сердца. Ты сам вызовешь «скорую» по домашнему телефону Смирнова и дождешься врачей – так надо, – подробно объяснил Крутин, передавая Вишневскому небольшой пузырек из темного стекла с таблеткой.
– Все мне ясно! Можно это сделать после 14 июня? Дмитрий Петрович обещал мне в понедельник показать отличные места для морской рыбалки, – выпивая коньяк, спросил Олег.
Вишневскому почему-то вдруг стало жалко Смирнова и стало жутко за себя и за Крутина – сидеть в ресторане и так запросто обсуждать убийство пусть и не очень хорошего человека… Все мысли Олега отразились на его лице, и Крутин это заметил.
– Можно! – неожиданно односложно и не задавая лишних вопросов ответил Артур. – Да, и еще. От того, что не станет Смирнова, планета будет лучше – он палач, садист и негодяй, каких мало. Близко к сердцу не принимай – работа у нас такая.
Глава 4. 14 июня
Раннее утро. В уютном внутреннем дворе старинного административного здания, в котором располагаются городской комитет КПСС и исполком Совета народных депутатов города-курорта Геленджика, под парами стоит белая «Волга» с водителем, готовая отправиться в любую минуту в любом направлении. С моря дует приятный утренний бриз, пахнет водорослями и какими-то только распустившимися цветами, на небе ни одного облака, встает южное солнце.
Быстрым, уверенным шагом к машине подошел грузный человек в бежевом костюме и красивом, подобранном в тон костюма галстуке. Быстрым движением открыв заднюю дверь, привычно расположился на заднем сиденье.
– Доброе утро, Витя. В Краснодар в крайком! К одиннадцати надо быть, Медунов вызывает! – командным тоном сказал человек в бежевом.
– Будем, Николай Федорович! – нажимая на педаль газа, ответил опытный горкомовской водитель Виктор. – Отдыхайте, Николай Федорович, путь не близкий.
Машина уже выехала из двора горкома.
– Эх, Витя, куда там! – с какой-то даже надеждой на сочувствие произнес пассажир на заднем сиденье.
Пассажиром на заднем сиденье белой «Волги» был не кто иной, как первый секретарь Геленджикского горкома КПСС Николай Федорович Погодин.