О господи.
Ей хотелось остаться. Хотелось так сильно, как она и представить себе не могла. Она опустила руку.
Брок заморгал и медленно, без всяких усилий потянул за концы узла. Она почувствовала, что ткань освободилась, как и ее сердце, с которого словно сняли зажим.
Парео скользнуло вниз и упало к ее ногам.
Брок не сводил глаз с ее тела, прикрытого только черными трусиками.
— Бог мой, — выдохнул он с восхищением. Он покачал головой, сглотнул и продолжал пристально смотреть на нее. — Иди сюда, малыш…
Ванесса запнулась на миг, сознавая последствия того, что собиралась сделать. Не в силах справиться с собой, она шагнула прямо в объятия Брока.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Брок повернулся на бок, чтобы заглянуть ей в глаза. Господи, как он надеялся па то, что его подозрения не оправдаются. У него была хорошая интуиция, и она не подводила его раньше. На этот раз он надеялся, что ошибается. На этот раз надеялся, что его хорошая интуиция подвела его.
Ванесса была той женщиной, которая нужна ему. Ни одна женщина не заинтересовала его так, как эта. Он испытывал к ней сильнейшую страсть.
Брок взглянул на подушку Ванессы и увидел орхидею в ее волосах. Он взял цветок и стал крутить его в руках, пристально разглядывая. Потом положил цветок возле ее левого уха и заглянул в ее синие глаза.
— Считай, что ты завоевана с этого момента. Ванесса.
Она подняла голову.
— А меня не надо спросить? — поинтересовалась она, но таким мягким тоном, который заставил усомниться в искренности ее вопроса.
Брок погладил ее руку, снизу вверх.
— Конечно, надо. И тебе лучше согласиться, — сказал он. — Иначе мне придется до конца этой ночи уговаривать тебя.
Не было сомнений в том, что он собирался заняться с ней сегодня любовью опять.
Ванесса захлопала глазами, потом обвила его руками.
— Меня не нужно особенно уговаривать.
Брок улыбнулся и нежно поцеловал ее в губы.
— Я надеялся, что ты скажешь это.
Утром солнечный свет, отраженный от синей глади залива, ярко осветил спальню и разбудил Ванессу. Секунду она наслаждалась теплом, потом открыла глаза. Оказалось, что Брок смотрит на нее, лежа к ней лицом и подложив руку под голову.
— Доброе утро, — сказал он, улыбнувшись.
— Привет. — Неожиданно она смутилась, вспомнив ночь, которую они провели вместе. Она была почти такой же ненасытной, как Брок. — Неужели я действительно здесь, с тобой?
Брок погладил ее руку, потом стал ласкать грудь.
— Ты здесь, малыш. Претворяешь все мои фантазии в жизнь.
— Все?
От его прикосновения у нее снова закружилась голова.
Он наклонился к ней и нежно поцеловал.
— Возможно, и не все. Я приберег несколько для тебя.
— Например?
Когда она стала такой наглой? Возможно, все началось тогда, когда она застала Мелоди истерично рыдающей, потому что этот человек разбил ее сердце. Возможно, тогда она превратилась в такую дерзкую, отчаянную женщину, которая пролетела через полмира, чтобы взять реванш.
Брок сбросил простыни, схватил ее за руку и поднял с постели.
— Хочешь узнать?
Она хотела. Она не была готова к тому, чтобы все это уже закончилось. Она будет корить себя за то, что спала с врагом, потом. А сейчас не будет думать о том, как прошедшая ночь осложнит ее планы. Сейчас она хочет осуществить свои собственные фантазии, а думать о последствиях будет потом.
— Да. Продемонстрируй мне.
Не раздумывая, Брок повел ее в небольшое помещение, служившее на яхте душевой комнатой. Он включил воду.
— Хочешь намокнуть и испытать страсть?
Она обхватила его руками и тесно к нему прижалась.
— Может, я уже испытываю.
Брок выключил душ, обнял ее и долго целовал ее волосы, бормоча ласковые слова. Они стояли так до тех пор, пока не почувствовали холод своими пресыщенными мокрыми телами.
Тогда Брок закутал ее в роскошное полотенце и отнес в постель.
— А теперь спи, малыш. Нам обоим это нужно.
Она отдыхала в его объятиях, моля Бога о том, чтобы совершенное ею только что не стало самой большой ошибкой в ее жизни.
— Мелли, успокойся, дорогая. Пожалуйста, перестань плакать. — Ванесса сбросила босоножки и села на свою софу. С болью в душе она слушала, как горько плачет Мелоди. Ванесса надеялась, что ее сестре удалось как-то отвлечься от своего горя. Но Мелоди всегда была импульсивной и пылкой. Ее эмоции всегда зашкаливало. Если она была на подъеме, не было на свете человека счастливее ее, но, когда ей было плохо, ее охватывало невероятное отчаяние.