Сразу за вертушкой тело плавно тащит вверх, и, прокрутив несколько раз возле люстры, резко, головой вниз, бросает на мрамор ступенек. Хорошеев в ужасе закрывается руками, дернувшись всем телом в попытке уклониться от неминуемого удара...
Падение прекращается также внезапно, как и началось. Лишь кисти рук, прикрывавшие голову, на мгновение успевают почувствовать неприятный холодок от соприкосновения с полированной мраморной поверхностью... Он вновь стоит на ногах...
Черт подери! Зав сектором исподлобья осматривает кабинки за номерами три и четыре. Что ожидать там?
Глубокий, протяжный стон.
Для решения поставленной задачи требуется всего лишь детектор энергетических полей - небольшой приборчик, который можно собрать буквально за час из подручных элементов. Но Николай Степанович, имея для сборки все, кроме свободного времени, откладывал и откладывал работу...
"Нельзя быть таким глупым..." - тихо, но очень отчетливо произносит голос.
Хорошеев оборачивается - никого.
"Нельзя быть таким глупым, глупым, глупым..." - голос становится громче. Отражаясь многократным эхом от гладких стен, он наваливается на Николая Степановича со всех сторон, будто говорит не один человек, а множество.
"Как же теперь? - Хорошеев в отчаянье вспоминает о пикнике, намечавшемся на выходные. Целый месяц подготовки, уговоры жены и друзей, и вот... - Но я же... я же... Я же уже закончил работу и вышел отсюда!"
Странное ощущение де жа вю. Нет... Все это уже было и не может происходить вновь.
Очередной протяжный отчаянный стон...
...
- Коля, что с тобой?
Ничего. Просто спит в неудобной позе. Подушка попала под горло, да скомканное одеяло давит на ребра. Все хорошо. Это всего лишь сон. Сон, с дьявольской злонамеренностью преследующий и не дающий как следует выспаться уже вторую неделю подряд.
Николай тихо встает.
- Ты куда?
- Пойду, покурю.
Лариса. Лара. Свернувшись калачиком на самом краю кровати, она тихо, по-детски, посапывает в кулачек и разговаривает с мужем, не просыпаясь.
Николай с мягкой улыбкой смотрит на свою вторую половинку. Вот так они спят. Он, развалившись звездой и заняв почти все свободное пространство, и она, скромно приютившись у него бод бочком.
Сначала, сразу после свадьбы, Лара еще оставляла надежды отвоевать для себя хотя бы треть общего ложа. Но потом... С Колькой можно сладить лишь, когда он не спит... А так... Раз о переселении одного из супругов на диван речи не заходило, пришлось смириться. В конце концов, не такая уж она и большая, и много места не занимает ...
...А в город уже спешит новый день. Дома окутались мягкой предрассветной дымкой. Утренняя прохлада неслышно струится по длинным, украшенным зелеными кронами тополей, улицам. Чирикнул и тут же испуганно смолк первый взбалмошный воробей, чтобы буквально через мгновенье получить веселый ответ от своих собратьев. Где-то вдалеке, натужно гудя мотором, несется одинокая машина.
Такое раннее утро, а кто-то уже (или еще?) не спит...
Облокотившись о подоконник, Николай выпускает вверх первую задумчивую струю дыма. На балконе прохладно. Набегающий свежий ветерок приятно холодит лицо и грудь. Шестнадцатый этаж. Он выше всех. Внизу расстилаются заспанные дома, а чуть дальше, над зданием городской думы мерцают табло-часы. Двенадцать минут пятого... Какая рань...
Светлеет. Молодой день в очередной раз празднует победу над старухой-ночью. Во двор влетает первый, заблудившийся в диком каменном мешке города, торопыга-луч. Остановившись у детской площадки, он замирает в воздухе тонким серебристым заборчиком.
"Вот оно - энергетическое поле..." - странная мысль - воспоминания о еще не ушедшем из памяти сновидении.
Нет. Надо ложиться. Скоро за руль, а это уже галлюцинации...
Потушив сигарету в поставленной рядом консервной банке-пепельнице, Николай бредет в спальню. Он тихо, стараясь не потревожить спящего рядом человечка, ложится на краешек кровати.
Когда они проснутся, он опять будет лежать звездочкой...
* * *
...Одно из многочисленных мест, где так удобно расположиться на стоянку. Возле потрясающей, будто только что сошедшей с картины Шишкина, небольшой лесной речушки. На поросшей редкими деревьями поляне, к которой ведет пусть узкая и тряская, но все же проезжая дорога.
Сейчас здесь расположились три автомобиля, четыре куполообразные палатки, пара складных туристических столиков, восемь матерчатых кресел и столько же весело смеющихся человек.
Склонившись над мерно кипящим на медленном костре каном, Николай Степанович...
Боже ж ты мой! Какой еще Николай Степанович? Босиком, в мятой кепке, шортах и компании одногодков - бывших сокурсников, да еще в неполные тридцать один год отроду. Николай, Коля, Колян, Колюха... Жердяй, в общем.
Почему Жердяй? Потому что длинный, тощий, с впалыми животом и ягодицами. Так уж прилипло на первом курсе. А Николай Степанович... Жердяй стал Николаем Степановичем совсем недавно и неожиданно, получив назначение на должность заведующего сектором.
Это назначение и отмечается на пикнике за городом. В знатной компании.