С цивилизованной частью человечества ситуация была, хоть и в корне иная, но ни чем не лучше, чем у диких островитян. Ни чем не мотивированные вспышки агрессии возникали с такой жуткой регулярностью, что Ланская иногда не верила данным статистики. Более 10 тысяч человек ежедневно пытались напасть или на «всевидящее око» или на своих близких, либо же просто на обычных прохожих. Штатные психологи при медицинской службе объясняли такую ситуацию простым комплексом неполноценности. Действительно, с апреля 2023 года абсолютно все жители планеты оказались предоставлены сами себе, только малая часть была занята вопросами образования, науки, медицины, и как в случае с Алисой, освоением дальнего космоса.
Людей быстро утомляла безмятежная жизнь, однообразные полеты на отдых к ближайшим Солнцу экзопланетам. Люди не стремились заводить браки, а тем более детей. Человек стал еще более одинок в окружении роботов – андроидов, чем был во времена появления первых социальных сетей. На первый план вышла похоть и чревоугодие, то есть все, что было не запрещено– было разрешено. Многотысячные оргии длились неделями, а иногда и месяцами, но Ланская считала это сильно преувеличенными домыслами. Алиса успокаивала себя мыслью о том, что таким образом «старшие братья» просто доводят людскую численность до некоего идеального количества, и спустя какое-то время, очень скоро, человечество вновь воспрянет и «световечными» шагами пойдет по бескрайним космическим просторам, сея разумное и доброе.
Что-то в этой формулировке было точно не так, но Ланская никак не могла понять что именно. Вновь из глубоких раздумий ее вывел бортовой компьютер аэроболида, сообщая о прибытии в заданную точку. Алиса осмотрелась и увидела слева от лесистого холма старую тобольскую церковь, но сюда она прилетела не для паломничества, Ланская более сорока лет не посещала храмы. Она искала то, что видела, когда, как раз, возвращалась из Танзании, решив сделать крюк и посетить малую родину. Заставив свой болид передвигаться не быстрее велосипеда, ей от чего-то захотелось рассмотреть красоты Западносибирской тайги, где он никогда не бывала. Тогда она заметила возле этой церкви допотопную машину, а именно черный ВАЗ 2112, тюнингованный под «бигфут» с огромными двухметровыми колесами. Что-то екнуло в тот момент у Алисы под сердцем, но, не желая так жестоко обмануться, она малодушно полетела дальше, хотя и заставила компьютер сохранить геоданные этой точки.
Теперь машины возле церкви, конечно же, не оказалось. Нисколько не опасаясь диких животных, Ланская покинула болид и, увязая по щиколотку своими ботфортами в сером таежном песке, не слишком элегантно продефилировала к церкви. У церковных врат ее встретил андроид – прислужник, следящий за чистотой и порядком. Поинтересовавшись у него о хозяине раритетного транспорта, Ланская выяснила, что живет он километрах в двадцати севернее храма и по описанию очень похож именно на того, кого искала Алиса. Искренне отблагодарив робота, Алиса поспешила обратно в болид.
Задав курс «следовать по вон той просеке», который компьютер уяснил только с десятой попытки, Алиса, сгорая от нетерпения, разрешила ему двигаться с максимально возможной скоростью. Через несколько секунд она оказалась возле грубо срубленной, но добротной избы, из трубы которой вился голубоватый дымок. Рядом стояла неуклюжая, и благодаря своим колесам, казавшаяся огромной черная «двенадцатая». В нерешительности Ланская застыла в кресле и все смотрела на дым из трубы.
Ее болид бесшумно парил в паре метрах над землей, но все равно, учуяв чужака, из избы выскочила стая сибирских хаски. Подпрыгивая под болидом, они, видимо, яростно выли и визжали, судя по их открывающимся пастям и вырывающемуся из них пару, но в звуконепроницаемом салоне слышно было только неровное дыхание Алисы. Наконец, появился и хозяин избы с винтовкой на плече, в серой фуфайке, шапке-ушанке набекрень и длиннющих болотных сапогах, которые Алиса приняла сначала за мужские ботфорты. Длиннющая черная борода оставила от лица только черные глаза, которые Ланская тотчас узнала, – это был Романов, собственной персоной.
Не ожидая от себя таких бушующих эмоций, ведь дело было больше сорока лет назад, Алиса не сдержавшись, заплакала. Вспомнилось ей и свое спасение из лап Малышинского, благодаря матери Романова, и сцена на кладбище, где Ланская не смогла закрыться от переполнявшего беззвучного, но от того невыносимого, горя матери над могилой сына. Но теперь вот он жив и здоров,– значит, все было не зря. Значит, нужен был этот процессор, значит, Романова она ждала всю свою жизнь. Ей захотелось броситься в его объятья, и да, от него и только от него, иметь детей, рожденных, самым что ни на есть, правильным образом.