« Странно. Может не дошло сообщение?»– подумала Алиса, взглянув на алые розы и заново переживая события этого утра.
Было в этом « Отбитом» что-то такое необузданное, очень пугающее, но то, чем Алиса, как оказалось, может управлять. А может он просто позволил управлять собой и это лишь приманка для нее. Ни на какие полумеры Алиса никогда не соглашалась.
« Он или будет у моих ног, и я подумаю, что с ним делать, или пусть валит на все четыре стороны», – таким умозаключением постаралась подытожить Алиса все случившееся.
Но она, наверняка, знала, что если он окажется у ее ног, как брошенные им цветы, то шансов у него нет никаких. То есть выходило, что она хочет быть с ним ровно до того момента, пока либо она его не отправит, либо он сам не отправится восвояси, что тот похоже сейчас и собирался сделать. Но главное отбить у него желание возвращаться к ней еще раз.
«Значит, ты решил не уронить лица. Похвально, конечно. Но за мой сегодняшний стресс заплатить придется», – решила Алиса, заняв очень нена-долго выжидательную позицию в этой борьбе характеров. Хотя тут же, ей стало безумно интересно, что движет этим странным человеком и на что он вообще способен, и способен в первую очередь ради нее.
– А он ниче так, – нарушила Света ее размышления.
– Ну да, только мелкий. Я с ним рядом, как мама с сыном, – ответила ей Алиса, а после повисшей паузы постаралась как можно естественней рассмеяться, чтобы скрыть ревность. Сам факт появления этого чувства не смущал ее, но когда Алиса поняла, что ревнует к нему свою лучшую подругу, то от такого сумбура пережитых за одно утро эмоций ей стало вновь тревожно.
– Что? Вернуть хочешь? – спросила Света, как показалось Алисе, с надеждой.
– Кого?.. Его!? – Алиса успела отвернуться от Светы прежде, чем в ее взгляде пробежала злоба. И глядя вновь на красивый букет она уже с улыбкой превосходства ответила:
– Да я только щелкну пальцем, и он опять здесь будет стоять.
– Не злись. Он тебя любит, похоже, – сказала Света с искренней теплотой, давая понять, что ей видны все душевные переживания Алисы.
Алису тронули такая забота и проницательность, она подошла и поцеловала в темя, свою подругу, будучи выше нее почти на голову, сделала она это впервые, но очень естественно. Длинные светло-русые волосы уже успели высохнуть после мытья, и Света почти закончила их расчесывать.
– Ни на кого я не злюсь. Просто с этим ненормальным всегда так. Он сначала делает, а потом страдает и сам, и все вокруг. Я такого самонадеянного идиота еще не встречала. И никого он не любит, кроме себя, и думает, что самый умный на свете, – сказала Алиса, обнимая Свету за ее миниатюрные острые плечи.
Потом взяла у Светы из рук расческу и, как всегда залюбовавшись ее огромной копной, стала медленно, задумчиво водить ею по золотым волосам. Алиса вспоминала, как они впервые увиделись с Алексеем. На самом деле это было в июле, он сам к ней первый подошел, а ровно через 2 минуты потерял к ней всякий интерес. Потом явился через месяц и не скрывал, что просто от делать нечего, хотел бы с ней прогуляться. А еще через неделю, когда они все-таки отправились вместе гулять по набережной, он с равнодушным видом рассказывал о своих бесчисленных поклонницах, которые его «бедного» недооценили, и как она, Алиса, далека от спорта, от искусства, от всего в общем. Для Ланской было не важно, помнил ли он все это. Она лишь хотела его проучить, заставить уважать свободу и выбор каждой из его бывших и будущих спутниц, и думала, что добилась своего. Но его сегодняшний приезд полностью переворачивал все представления не только о нем самом, но и о всех мужчинах в целом. Алиса была, мягко говоря, в замешательстве.
К двум часам дня Алиса уже успела сдать на «отлично» экзамен по истории зарубежного изобразительного искусства, не без помощи шпаргалок, которые они вместе с Яриком, писали до самого утра. Ярик все еще был сам не свой, и кое-как получил удовлетворительную оценку. Он весь день изредка посматривал на Алису, думая, что она не замечает его тоскующего взгляда. Теперь они всей группой в составе семи человек сидели в большой аудитории и ждали лекций по музеологии, но преподаватель задерживался, а мог и вовсе не прийти, как в деканате сообщили – по семейным обстоятельствам. Алиса достала телефон и просмотрела входящие сообщения, непрочитанных не было.
« Каков подлец?! Это же хамство – не отвечать девушке!», – находясь в приподнятом настроении, Алиса все же закусила нижнюю губу, думая о своем отчаянном визитере.
« Неужели уехал?! Чего ради приезжать тогда было? Может он правда душевнобольной?», – задавала она себе почти риторические вопросы.