– Посмотрим, что там у тебя за суровые челябинские…хлопчики, – с металлом в голосе произнес Алексей, сжимая кулаки.
Убивать он никого не собирался, но в случае превосходящего числа противников, готов был пустить в ход оружие.
Он и до этого момента несколько раз за время пути вспоминал, как восемь лет назад продал свою белую «impreza wrx», с которой не расстался бы не за какие деньги, если бы не обстоятельства действительно непреодолимой силы. Не любил он ворошить в памяти те времена, когда каким-то чудом остался на свободе и сумел выйти из круга тех «близких», что могли заставить его лет двадцать размышлять о том «как жить и не работать», говоря проще, находится в местах заключения. Но сейчас ему вновь захотелось выглядеть тем безголовым юнцом в глазах Алисы, зная не на словах, что именно от таких плохих парней девушки без ума. Понимая всю глупость такого сиюминутного порыва, он сразу отбросил эту мысль, припоминая судьбы тех, кому повезло не так как ему – они или давно были мертвы или отбывали свои сроки.
Алексей все же до сих пор считал, что у мужчины может быть только три украшения: часы, автомобиль и его женщина. И ему с отсутствием одного из украшений приходилось мириться, а именно его «тазик», как он ласково называл свой ваз 2112, под статью украшение никак не подпадал, хотя и никогда не подводил его. Рассуждая уже спокойно, на встречу с Алисой и, вероятнее всего, ее молодым человеком, нож он решил не брать.
Через пять часов Алексей не продвинулся вперед и на пять километров. За это время, он уже несколько раз успел выругаться по поводу дорог, водителей, ремонтников и всей ситуации в целом, используя исключительно нецензурную лексику, которой владел в совершенстве. Вспоминая водительскую примету, строго на строго запрещающую зарекаться о времени пути, отругал он и себя за опрометчивое утверждение, что будет у Алисы через 10 часов. Он уже хотел было остановиться на обочине для того, чтобы поспать или переждать, пока этот бесконечное автостолпотворение не исчезнет само собой. Но загуглив пробку в тысячный раз увидел, что тот участок на карте, где он сейчас находился, из красного стал желтым. Он, наконец, приблизился к краю затора.
Неожиданно объявилась Алиса, прислав сообщение: « А где ты сейчас?».
« Перед поворотом на м-5, на Челябинск, почти перед Уфой. В пробке»,– ответил Алексей.
« Ааа, так тебе еще всю ночь ехать. В час я завтра свободна. Ровно две минуты»,– резюмировала Алиса.
Алексей опять посмотрел на навигатор и задумался: « Осталось четыреста верст, с чего это я всю ночь ехать буду, издевается что ли?»
Взглянув на свои «эдифайсы», он никак не мог представить, что Алиса была права. Сейчас было 18:30 по Москве и не так давно стемнело. По его расчетам он будет в Челябинске, ну, максимум в третьем часу, даже если еще пару часов простоит в пробке, но потом вспомнил про разницу во времени и отвечать ничего не стал.
Списывая на усталость, он попытался отогнать зарождавшееся беспокойное чувство, которое в тех кругах, которые он с невероятными усилиями покинул навсегда, как он считал, называлось « чуйкой». Перед глазами возникло лицо матери, ее горящий гневом взгляд, именно этот образ, возникающий в голове до начала каких-то важных событий, несколько раз спасал его жизнь и свободу.
« Разворачивайся. Всё. Домой. Там нечего ловить»– настойчиво требовал внутренний голос.
Но Алексей был подперт машинами со всех сторон и двигался до сих пор с большими остановками. Поворачивая голову изредка налево, он проехал уже несколько мест для удобного разворота и, стиснув зубы, с какой-то невероятной гримасой продолжал свой путь.
Глава 10.
Ланская только что вернулась с тренировки, и, раздеваясь в своей прихожей, увидела сапоги Светы.
– Свет, я дома, – громко сказала Алиса. Света не отвечала. Послышался скрип стула в кухне, Ланская, вешая на ходу свою куртку, поспешила на этот звук.
Света сидела на стуле, поджав ноги под себя и обнимая руками колени, на ней была длинная белая майка, которую она натянула почти до пальцев ног. Из майки выглядывали только ступни, руки и голова, с заплаканным лицом и растекшейся на нем тушью.
– Моя маленькая, кто тебя обидел? – переполненным сочувствия голосом спросила Алиса, обнимая свою подругу и прижимая ее голову к своей груди.
Света попыталась высвободиться, но находясь в столь неудобной позе, у нее получилось только замотать головой.