Немного погодя, он послал Алисе смс: « Привет! Я во дворе». Через минуту пришел ответ: « Через 5 минут выйду».
В тысячный раз им овладело прекрасное чувство нетерпеливого и радостного томленья, позабыв про все на свете, он выскочил из машины. Затем вернулся за книгой, которую взял у Алисы перед самым отъездом, чтобы в поезде хоть чем-то отвлечься. Теребя в руках «Айвенго», он поспешил к ее подъезду. Рассматривая достаточно ли хорошо подклеил, полученную изрядно потрепанной, замечательную своим патриотичным романтизмом книгу, он пожалел, что сознательно явился без цветов.
« Их можно было бы ей вручить, даже в присутствии ее молодого «чемодана»», – запоздало размышлял Алексей, стоя у входной двери подъезда. И вдруг как-то странно запищал домофон, словно выпуская пар, дверь отворилась и на пороге застыла Алиса. Мельком взглянув на него, она с явным недовольством смотрела на черный пикап у подъезда, о котором Алексей уже и думать забыл.
– Привет! У тебя две минуты,– отчеканила ледяным тоном Алиса, проходя от порога в угол крыльца, и облокотившись на перила, подарила Алексею не то усмешку, не то презрительную улыбку.
– Привет, я ж не Аристотель, так коротко у меня не получится. Я все-таки полтора дня к тебе ехал и, надеюсь, ты меня хотя бы выслушаешь, – улыбнувшись, начал Алексей.
– Хорошо. Говори по делу. У меня действительно мало времени, – теперь заметно нервничая, перебила Алиса.
– По делу, так по делу. Понимаешь, Алиса, я знаю, что могу показаться идиотом, что все, что у нас было – это только курортный роман, то есть всего лишь эпизод, – сбивчиво начал он и осекся, как будто вспоминая что-то.
– Но ты должна знать, что все для меня очень серьезно. Я готов мириться с любым положением дел, лишь бы ты говорила мне всегда правду,– он снова замолчал, понимая, что не может точно выразить свою мысль.
– То есть я адекватный человек, и понимаю, что у тебя тут могут быть отношения, о которых ты могла мне не сказать, да я и не спрашивал, если помнишь. Ну, или какие-то обязательства, которые сейчас могут помешать нам быть вместе. Мне плевать на это,– он снова прикусил язык, осознавая двусмысленность своих фраз.
– Ну, то есть мне плевать, сколько потребуется времени, чтобы ты могла сделать выбор. Независимо от того, что ты мне ответишь, я пробуду здесь до Нового Года. И ты не сможешь запретить мне видеть тебя. Не торопись пока что-то отвечать. Я же сказал, я адекватный и не собираюсь подстерегать тебя здесь каждый день, просто иногда мне хотелось бы куда-нибудь сходить с тобой или просто поговорить,– он замолчал, глядя на ее реакцию. Она хотела что-то сказать, но лишь улыбнулась в ответ.
– Ах да, вот, возвращаю тебе в целости и сохранности. И заметь твои дарственные надписи, вовсе не понадобились,– Алексей протянул ей книгу и тоже заулыбался. Услышав глухое рычание мощных моторов, он повернулся и увидел, как те самые пикапы друг за другом выезжают из двора.
– Спасибо,– забирая из рук книгу, ответила Алиса и каким-то непонятным ему изучающим взглядом посмотрела на него, как будто увидела впервые.
Неловкая для обоих пауза затягивалась.
– Ну, я пойду,– неуверенно нарушила молчание Алиса.
– До вечера,– неохотно отпуская ее, сказал, улыбаясь, Алексей.
Алексей упустил момент, когда можно было ее поцеловать, и, предугадав уже фальшивую и по тому необязательную сцену с поцелуем, остался неподвижным, провожая Алису теплым и нежным взглядом. Он победил, зная теперь наверняка, что его упорство принесет столь вожделенные плоды – Алиса будет его женщиной. И кто-то неведомый вдруг вновь вдохнул жизнь в происходящее, озаряя все вокруг смыслом. И все такое же жуткое небо больше не тяготило, от него лишь хотелось немного снега, но и без него Алексею оно виделось в тот миг удивительно живописным.
Глава 13.
Алиса подошла к окну, одернув занавеску, уперлась руками в подоконник. За окном вечерние сумерки, подернув пеплом угли догорающей зари, расплескивали свои чернила. Вдалеке зажглась подсветка красивого автомобильного моста через Миасс, напоминающего своими легкими арочными проемами древнеримский акведук. Вспыхнули фонари, освещая набережную, в размытой глубине перспективы торговые центры ярко пульсировали неоном рекламы. Тонкий снежный покров, вырванный искусственным светом из полутьмы, заигрывал разноцветным сиянием с непроглядной толщей воды на реке, а в ней, качаясь, кое-где отражались огоньки фонарей. Она никогда, если ей выпадала такая возможность, не пропускала эту вечернюю феерию, всякий раз мечтая, как однажды, сможет уловить всю ту бесподобную игру света и запечатлеть ее на холсте.