… Романов положил кольцо на открытую ладонь и сосредоточено двигал его указательным пальцем другой руки из стороны в сторону. Кроме испорченного кислотой украшения не было никаких достоверных фактов, что все эти, без сомнения, трагические события развивались именно так, а не иначе. Он оглянулся назад, там, где должен был стоять тяжелый SUV с заводским внедорожным тюнингом, было пусто, и больше того, на рыхлом снегу не было ни одного следа от шишкастых протекторов всесезонной резины. Алексей засунул руку во внутренний карман и тоже ничего в нем не нашел, колье Алисы исчезло.
Первой мыслью было кинуться на поиски пропаж, для начала хотя бы своего средства передвижения, но вместо этого Романов без всякого сожаления бросил свой подарок Алисе в снег и увлекаемый каким-то неведомым зовом, бросился бежать по глубоким сугробам совершенно без цели. Голося во всю глотку песню про женские феромоны, он сбросил оковы памяти вместе с оковами разума.
Глава 28.
Романов подкараулил Алису возле ее подъезда ранним утром, когда она выходила на работу. Стоял необыкновенно знойный июль, это было в канун ее дня рождения. Алексей вынырнул из-за декоративной стенки крыльца столь неожиданно, что Ланская бросилась наутек, от страха не придумав ничего лучше. Но обутая в туфли на высоком каблуке и одетая в вовсе неприспособленное для бега короткое платье Алиса была настигнута, не отбежав от подъезда и 50 метров.
Однако Ланской хватило времени, чтобы оправиться от шока и разглядеть на лице Романова уныние, недоумение и, пожалуй, впервые неуверенность. Молниеносно среагировав, она «ударила» первая, глядя на то, как Алексей растерянно мнет красивый букет ярко-алых роз с бледно-голубыми лилиями.
– Зачем ты приехал? Зачем испортил день себе и мне? – спросила Алиса так, словно они расстались вчера.
Романов замялся и прошептал что-то вроде « прости», а потом совсем беззвучно зашевелил губами. Алиса вдруг испытала к нему чувство близкое к отвращению, от Романова ее презрение также не ускользнуло. Она поняла это по выпрыгнувшей на секунду злобе из глубины его воспаленных глаз, но затем вновь принявших жалкое выражение.
– Я же тебе все уже объяснила. Что ты еще хочешь от меня услышать? Что тебе, в конце концов, от меня нужно?– разглядывая Романова сверху вниз, Алиса уже не пыталась выглядеть равнодушной и лицо ее перекосила мина гадливости.
Романов нервно оскалился и протянул Ланской букет, который та не имела никакого желания принимать из его рук. Алексей, как всегда не по погоде, одетый в кожаную куртку и плотные синие джинсы, густо покраснел и на его лбу под хулиганской кепкой выступил пот.
– Зачем ты так? Возьми. Да, я виноват, наверное, но объясни хотя бы в чем?– касаясь букетом груди Алисы, Романов с надеждой заглянул в зеленые глаза.
Долгая молчаливая пауза, повисшая, дамокловым мечем, над обоими, заполнялась только щебетом разыгравшихся воробьев у клумбы с календулой. Оба, и Ланская и Романов, ощутили боль странной пустоты непоправимого, но одна сумела закрыться напускным безразличием, а другой полностью растворился в своем последнем надрыве. С силой ткнув букетом в плечо Ланской, и поймав ее на рефлекторном движении, Романов все-таки всучил ей цветы и конвульсивно зашарил по карманам.
Трясущимися руками он достал красную бархатную коробочку и бесконечно долго не мог ее открыть, пытаясь распахнуть подарочный «бокс» с обратной стороны. Наконец, просто отломив верхнюю крышку, Алексей вынул из коробочки тоненькое кольцо с миниатюрным бриллиантом, бросив на клумбу то, что осталась от упаковки. Схватив Алису за правое запястье, Алексей с третьей попытки вдел в кольцо ее безымянный палец.
– Стань моей женой!– на сиплом сдавленном выдохе прошептал Романов, потупив глаза.
Не ожидая ответа, Алексей расцеловал руку Алисы и, прижав к своему лбу, через мгновенье отпустил. Ланская, отстранившись насколько это было возможно от Романова, в который уже раз оказывалась в тупике после его очередного бессмысленного поступка. Он же понимал, что не может идти речи даже об отношениях, не то, что о женитьбе. Но вопрос для чего Алексей сделал ей предложение, спустя пару минут отпал сам собой. Алиса внимательно смотрела за тем, как Алексей постепенно приходит в себя. У него исчезла дрожь, и его взгляд больше не выворачивал ее душу наизнанку своей беззащитностью и искренней надеждой. В черных глазах Романова Алиса смогла разглядеть теперь только усталость.