Вопрос: Корпоративные вечеринки, когда начальство общается с подчиненными?
Вадим Запорожцев: Ну да, обычно, опять же, по-разному. Если не напиваться, а держаться в пределах, то это, наоборот, сближает. Потому что иногда обратная ситуация. Иногда подчиненные на начальника смотрят как на зверя на какого-то. Это такая тонкая политика. С одной стороны, надо понять, что он такой же вменяемый человек, как и ты. Но, с другой стороны, всегда сохранять дистанцию. Если вы не будете с подчиненными сохранять дистанцию, дело накроется.
Вопрос: Вадим Валерьевич, скажите, пожалуйста, вы говорили о человеческом организме, которым управляет одно «Я». Там не может быть два, иначе конфликт сразу. Есть клеточка организма, которая тоже наделена волей и у которой есть свое, условно говоря «Я», она хочет понимать, что у маленькой клеточки и есть, вы говорили про «Я» государства, страны. Которая живет, одна страна, она управляется одним «Я». Вот также сложно, как этой клеточке постичь «Я» организма, так этому же организму невозможно сложно постичь смысл вот этого словообразования. И я вот просто не очень понимаю, а вот эти организмы. Вот мы, которые здесь все, в какой форме мы вообще понимаем наличие «Я» страны? Оно до нас доходит в форме идеи, идеологически сформулированной? Это максимум, чего мы можем постичь?
Вадим Запорожцев: Абсолютно нет. Был такой очень хороший ученый, его звали Лев Гумилев и он был историк, не которого расстреляли, а который в лагерях сидел. У него есть совершенно замечательная теория пассионарности. О возникновении этноса, о возникновении государства, о возникновении империи. Он сразу же в своих всех работах предупреждает, что он не анализирует энергию, вот именно толчок он не анализирует. Он анализирует только следствие. Но из этого следствия можно отчасти, если взглянуть на его работы под призмой Раджа йоги, увидеть некие такие моменты. Кто такие пассионарии? Пассионарий – это человек, который способен пожертвовать жизнью во имя страны, да? То есть это уже не на уровне идеи. Потому что в тот момент, когда человек жертвует собой во имя чего-то, он поднимается над уровнем разума, потому что в разуме миллион есть всяких решений. Это некий толчок. Это, если угодно, слияние «Я», слияние воли. Как это проявлялось? Это проявлялось, что была там тихая мирная страна. Вдруг среди населения начали рождаться люди с явно повышенной энергией, с явно повышенной внутренней энергетикой, харизмой.
У Гумилева приведен пятипроцентный уровень. Если рождается больше пяти процентов, это чревато взрывом. То есть взрыв, все это бурлит-бурлит, в результате чего рождается либо этнос, либо государство, либо империя, которая потом проходит разные стадии, подобно жизни человека, а потом умирает. Как это было с греками, с Римской империей. Он примерно оценил даже, сколько длится этот толчок. Я помню, путешествовал по нашим деревням как-то. Люди пьют. Зеленые, фиолетовые, они не работают, ну, знаете, развал. Туда еще ни бизнес, ничего не добрался. Пьют страшно, деградировали все в ноль. Работают только бабы, мужики все пьют. Вопрос это степени, а не того, что, значит. И вот, казалось бы, все. Ноль. Что из этих людей может получиться? Но все равно. У них рождаются дети, они не получают никакого воспитания, никакого образования, но в них есть дух страны. Они вот почему-то себя считают вот именно общностью. Понятно, что это может быть воспитание, какие-то идеологические штампы, какие-то идеи. А здесь что-то такое, то ли влияние природы, энергетика места. Вот это все вместе связано, что очень тяжело. Какая-то интуиция высшая. Начинаешь говорить про Россию. Они: «Да, мы верим в светлое будущее России» и так далее и так далее. И ты начинаешь их слушать, и ты понимаешь, что их устами говорит что-то такое более высшее, на уровне воли, на уровне разума, на уровне чувств. Вот иногда такое впечатление, что человек, как собака. Он просто чувствует, как собака хозяина чувствует.