интерпретациям из которых создавались смыслы акт величайшего напряжения интеллекта и тотальной гениальности интуиции. Указания на разовость создания письма, то есть факт того что письмо было создано в рамках одного поколения, а не развивалась сотнями мудрецов сотни лет - говорит о наличии некого центра где мог аккумулироваться интеллектуальный потенциал народа, где имелись УЖЕ готовые практики мысли и опыт интеллектуального творчества. В этом смысле город Библ - очаг древнейшей непрерывной цивилизации имеющий тесные связи с Египтом и Месопотамией обладал всеми условиями для создания такого интеллектуального центра. Идея оказалась столь роскошной, что ее восприняли культуры и страны всего Ближнего Востока от Финикии до Аравии.
Однако надо четко понимать, что созданное слоговое письмо было отнюдь не фактором развития широкой культуры, а скорее тайнописью купцов, удобной системой шифровки необходимой документации (иногда оно еще специально и усложнялось в целях секретности). Масса людей продолжало пользоваться египетскими иероглифами и шумерской клинописью... но будущее оказалось за алфавитом. Позднее усовершенствованное следующими поколениями финикийцев, развитое эллинами и римлянами оно стало основой всех современных языков основанных на алфавитном принципе.
В XIII в. Наступает этнический кризис. С юга вторгаются еврейские и арамейские племена, севера происходит давление индоарийских "Народов моря". Хананейские культуры и города в Сирии и Палестине угасают и уничтожаются. Территория Финикии значительно уменьшается, но сохранившемся клочке суши концентрируются беженцы Хананеяны из разных уголков Ближнего Востока, над самими городами Финикии нависает
Рисунок 7. Финикийское письмо и его эллинские преемники
угроза полного уничтожения. Рушатся гиганты-империи в Египте, в Малой Азии, уничтожается Морская империя с центром на о. Крит. Однако все это идет на пользу Финикийцам. Уход с мировой политики монстрообразных империй дает возможность расцвести независимости городов-государств побережья. Приток беженцев позволяет значительно расширить круг генофонда и нарастить людские ресурсы, военные встряски и столкновения с "варварами" сплачивают гражданские коллективы, ведут к росту национального самосознания.
На севере гибнет соперник Финикийцев город-гигант Угарит . Финикийский Тир становится центром торговли. Гибель Сидона и наплыв тысяч мигрантов приводит к великой финикийской колонизации, позволяя финикийцам создавать сотни колоний, опорных пунктов, морских баз по всему Средиземному морю (падение Крито-Микенской цивилизации сделало вакантным место "Владычице морей)". Абсолютное большинство колоний принадлежит одному городу - Великому Тиру. Тир мировой посредник в торговле обладающий не только торговыми связями, но и феноменальными резервами людского капитала. Строители судов, архитекторы, мастера в области ювелирного искусства, ловкие дипломаты, и деятельные путешественники. Тир торгует со всем миром, его корабли видят у Британских островов и на западе Африки, Финикийцы бывают в гаванях Испании, Италии и Восточной Африки. Эгейское, Средиземное, Красное море - их родной залив. Финикийцы при спонсорской поддержке Египта совершают плавание вокруг Африки. Все добытые знания, уникальные минералы и образцы для торговли, словари чужих языков, своды обычаев партнеров по торговле - складируются в Тире и иных финикийских городах. Финикийцы говорят на десятках языках. Их услугами пользуются, и фараоны Египта, и цари Израильско-Иудейского царства.
Создается довольно редкий для древности политический институт - федерация городов государств (Х в. до н.э.). Во главе города стоит царь. Но управляется государство при участии богатейших горожан. При этом колоссальную роль играет жречество, которое порой свергает светские династии и устанавливает новые царские династии, родоначальником которых выступает тот или иной представитель жреческого сословия. Продолжает развитие город Библ - наиболее египтезированный, но и наиболее древний город Финикии.
В восьмом веке до н.э. на Финикию усиливается натиск Ассирийской империи, города разрушаются, многие твердыни сохраняют лишь видимость независимости - лишившись всех владений на побережье, но сохранив в неприкосновенности свои колонии в Средиземном море. С этого времени Финикия теряет независимость политическую, становясь лояльным к каждому новому завоевателям с Востока: Вавилонянам, Персам. Но остаются в неприкосновенности, культура, экономика, флот и накопленный опыт освоения окружающего мира.
Именно в это уникальное время расцвета Финикийской цивилизации фиксируются первые упоминания о некоторых мудрецах, которые профессионально занимались изучением окружающего мира. Самих оригинальных протософских текстов финикийцев не сохранилось. Ее начало укутано мраком на который, пожалуй могут ответить лишь археологические находки. Однако демонстрация пластичности мировоззренческой позиции, энергичности и структурной обоснованности видения окружающей физической и политической географии, удачные эксперименты с материалами (стекло, цветное стекло, краска, кораблестроение, парусная оснастка корабля), склонность к высокой и ярко-индивидуальной абстракции (слоговое письмо, навигация, астрономия явно отделенная от астрологии) говорит о том, что Финикийцы обладали всеми стартовыми условиями для формирования системной протософии в лице не просто жречества, но и развитого торгового сословия. Их свободное владение языками, системой письменности Египта и Месопотамии обогащала образцами литературы этих развитых цивилизаций. Кто и как начинал генерацию мысли, кто и как формировал систему обучения и передачи понятийно-логических смыслов и цепочек - неведомо. Можно предположить лишь о том, что это связано с личностью (или небольшим кругом интеллектуалов) разработавших и воплотивших при жизни одного-двух поколений идею слогового алфавитного письма. Первые данные о протософии финикийцев мы получаем на той ее стадии, когда можно говорить о развитых традициях, достигающих значимых для будущего величин.
Источниками служат биографии античных авторов-философов о своих собратьях по ремеслу, а также отдельные исторические данные взятые из некоторых книг Библии. Так и Античные авторы (Ямвлих, составивший биографию Пифагора) и автор 3-ей книги Царств, говорят о финикийском "фисиологе" - Мохе, причем о нем же упоминает и Диоген Лаэртский ставя даты его жизни - временем Троянской войны. Последнее конечно явное преувеличение, но рассыпанные по многим текстам античной литературы упоминания о Мохе и "его потомках" , заставляют говорить о его историчности, причем подтвержденныой перекрестными ссылками из независящих друг от друга источников. Более того линия заложенная финикийцем Мохом (ок Х в. до н.э.) судя по всему имела последователей, а возможно, даже и ряд конкурирующих школ. Так известно, что Пифагор после посещения Сидона и общения с местными представителями интеллектуальных кружков отправился в Италию где и организовал свое Пифагорейское братство (в которое, кстати, входили "Мильтиад, Антен, Годий, Леокрит - карфагеняне", тоесть те же финикийцы, правда из Северной Африк (колонии финикийского Тира) еще во втором веке до н.э. встречаются свидетельства Античных авторов, о некой философии на финикийском языке:
"Имя его было Гаструбал, и у себя в отечестве он занимался философией на родном языке (Выделено мной. - О.К.). Только в сорок лет он приехал в Афины и стал слушать Карнеада. Приметив и одобрив его прилежание, Карнеад побудил его изучить греческую словесность и сам занимался с ним. Усердие его дошло до того, что он написал свыше 400 книг. И, став преемником Карнеада, он своими сочинениями более всего пролил света на его учение. Во всех трех школах, академической, перипатетической и стоической, он был самым приметным человеком".
(Диоген Лаэртский (IV. 67)
Как справедливо отметил современный философ И.Н. Рассоха: "Какой еще народ Средиземноморья, кроме финикийцев (и греков), мог во ╤╤ в. до н. э. заниматься философией на родном языке? Даже римляне не могли!" [Рассоха, 2009]. Многочисленные финикийские имена, которыми пестрят школы киников, стоиков, эпикурейцев, упоминания, например Страбона о "сидонской философской школе" неопровержимо свидетельствуют о крайней способности финикийцев к тому, что ныне называется философией. Также сравнимое друг с другом количество основателей философских школ: этничекских эллинов и финикийцев (Фалес, основатель натурфилософии - финикиец, Зенон, основатель Стоицизхма - финикиец, Клитомах Карфагенский, слушатель Академии, основатель одной из десяти античных школ в этике - диалектической и т.д.) говорит о серьезных образовательных традициях и прежде всего самобытных софийных традициях у хананеянов финикийских городов.