Света засунула руки в карманы и оттянула в стороны. До нее дошло — это не джинсы растянулись от старости! Это она сбросила несколько килограммов! В карусели муторно однообразных и заполненных до краев проблемами дней некогда было себя жалеть. И она даже не заметила, что еда перестала манить, как манит путника оазис в пустыне! Фантастика! Москва, словно могущественный шаман, изгнала из нее злого духа ХомячУ. Конечно, до параметров Аксиньи ей еще далеко, но процесс — то пошел!
По привычке, отметив плюс в этой кошмарной ситуации — она перестала хомячить все подряд, — Света вымученно улыбнулась зеркалу, помня урок, полученный Крошкой Енотом. «Улыбнись тому, кто сидит в пруду, и он улыбнется тебе!». Как положено по инструкции, она медленно досчитала до десяти, старательно растягивая в радостной гримасе рот. И немного развеселилась. Второй плюс — «Мистер убойный взгляд» ее не высмеял.
И с этими двумя плюсами наперевес она вернулась в кабинет. Отредактировав сказку, распечатала и отдала Аксинье. И с удивлением заметила, что уже не тряслась, как в первые минуты. Наверное, переживания как-то притупили ее способность впадать в ступор всякий раз, как только на нее косо смотрят.
Аксинья двумя пальцами взяла листы и уткнулась в чтение. Лицо не выражало никаких эмоций, будто она читала не сказку, а отчет о партийной конференции.
— Ладно, завтра можете прийти, — акцент на «завтра» не сулил ничего хорошего.
Надежда жалобным комочком сжалась, но Света не стала впадать в панику. «Вы не сказали «да!» Вы не сказали «Нет!».
Глава 8
«Все будет хорошо! Все будет хорошо!», — топая от метро, приговаривала она, тараня лбом плотную завесу непогоды. Сильный шквалистый ветер швырял в лицо снежные оплеухи, заставляя закрывать глаза и утирать рукой лицо.
После сегодняшних встрясок природный катаклизм словно злорадно ухмылялся, пытаясь задавить ее оптимизм. Ее обувка насквозь промокла, предательски позволив воде нагло хлюпать внутри при каждом шаге. И Света уже смирилась. Жалко стало себя до безумия. Хотелось плакать навзрыд, причитая «Я самая несчастная!» Однако Вселенная тут же преподнесла ей еще один урок — всегда есть кто-то, кому хуже, чем тебе.
Очередной раз протерев глаза, она кинула взгляд в сторону скамейки. Рядом с ней едва удерживался, чтобы не упасть, крошечный черный комочек. Беззвучно раззевая розовый ротик, он пытался позвать на помощь, но горло уже осипло, и даже на обычное «мяу» у него не было сил. Порывы ветра прижимали его к бордюру, не давая вылететь с тротуара.
«Ну чем я тебе могу помочь? Отнести в метро?» Перспектива еще раз проделать этот путь совсем не радовала. Но выхода не было. Не обращая внимания, что он грязный и мокрый, Света взяла его в руки и прижала к себе — пуховик все равно сушить придется. Уже развернувшись назад, она застыла. Беспомощное существо, почувствовав защиту, с отчаянием посмотрело своими угольками так, будто заглянуло в душу. Света уже не сдерживала слез.
Этот бедолага был зеркальным отражением ее самой. Белая ворона среди людей и черный кот среди кошек — оба с гарантированным клеймом невезения.
Отнести его в метро — это значило, что он умрет, но чуть позже, слегка отогревшись. Даже сейчас никто не может поручиться, что он выживет. Ребра выпирали сквозь мокрую шкурку, как арматура разрушенного здания.
— Ничего, Филимон! Я тебя не дам в обиду, — всхлипнула она, вытирая рукавом слезы и утешая скорей саму себя. Соседка по комнате, работавшая домработницей посменно, сейчас на выходных, значит, неделя на то, чтоб его откормить и пристроить в добрые руки есть. Заскочив в продуктовую палатку, она купила молока, надеясь, что обессиленную зверюшку это спасет. Тут же выпросила картонную коробку и ворох упаковочной бумаги, ведь в отличие от людей, у которых есть дом, у нее не было ненужных тряпок, чтобы сделать подстилку.
Придя домой, Света первым делом вымыла тщедушное тельце и высушила. В заботливых руках маленький беспризорник отогрелся и начал водить мордашкой по сторонам. Молоко ему пришлось по вкусу, и, налакавшись вдоволь, он мгновенно уснул, едва не уронив мордочку в пустую плошку.
«Будем решать вопросы по мере поступления. Филимон должен чуть — чуть окрепнуть, тогда уже будем пристраивать», — решила продолжательница дела Айболита. А пока у нее впереди было два пробных дня, от которых все зависело.
И надо сказать, что прошли они совершенно без всяких неприятностей. В пятницу, когда все уже стали собираться домой, Аксинья представила коллегам Свету как нового сотрудника. И, на удивление, даже попросила любить ее и жаловать. Хотя понятно, что это было сказано для проформы, но все равно приятно..