Пан Шиманский решительно придушил росток сочувствия. Привычно взял золото, взвесил его и озвучил сумму.
«Брошенка» — уловив что-то главное в ней на данный момент, он так окрестил клиентку — испуганно хлопнула ресницами и неосознанно поджала губы, чтоб не расплакаться. Она предполагала, что сумма будет небольшой, но чтобы настолько небольшой… В ее бедственном положении это было дождинкой в ливне и травинкой в поле.
Однако понимая, что расценки везде одинаковые, она с дрожью в голосе согласилась. Да и колесить по Москве в поисках других ломбардов сил не было.
— Хорошо, давайте хоть что-то.
— Я сейчас выпишу квитанцию, и в течение месяца вы можете все выкупить.
— Это вряд ли, за месяц мне хоть бы работу найти, — не зная зачем, горько выдохнула она, всю жизнь скрывавшая свои проблемы от других, Девочка Светлячок, как окрестили ее еще в школе за всегда позитивное расположение духа, готовность помочь и подарить улыбку каждому.
Но часто вовремя сказанное слово может пойти на пользу.
И сейчас хозяин ломбарда выступил в роли проводника благоденствия Вселенной.
— Я могу предложить тебе убираться здесь по вечерам. Вижу, ты девочка правильная и надежная, — перейдя на «ты», тепло сказал пан Шиманский.
— Откуда вы знаете? Вдруг я тут все заберу и скроюсь в неизвестном направлении? — грустно пошутила она.
— Девочка, я на глаз определяю стоимость драгоценностей, неужели ты думаешь, я не вижу, кто из людей сколько стоит?! Другие с такой внешностью не работу ищут, а богатого мужика, а ты золото за копейки сдаешь.
— Вы еще и смеетесь! Какая внешность? Блеклая мышь с травленой молью шкуркой! К тому же спасибо! Никогда в жизни я не буду зависеть от мужчины, — горячо воскликнула она, невольно выплеснув свою боль, и с испугом посмотрела на владельца лавочки. Вдруг решит, что она истеричка и передумает!
— Вы не волнуйтесь, я очень ответственная! И, правда, возьмите меня, мне очень нужны деньги, — брошенный котенок едва не сложил лапки в умоляющем жесте и с надеждой распахнутые глаза озарились искренней радостью, будто от выигрыша в лотерею.
Однако хозяин усмехнулся и повторил предложение, чтобы убедиться, что они друг друга правильно поняли.
— Погоди ты, не танцуй. Я же тебе не офис Газпрома убирать предлагаю! Давай уточним. Ты приходишь вечером, моешь полы, через день вытираешь пыль и поливаешь цветы. Семь тысяч рублей. В месяц.
Ломбард находился рядом с домом, где она сняла уголок, поэтому полученное предложение сейчас было просто спасительным. Что ей стоило на полчасика забежать и махнуть мокрой тряпкой?!
— Да я ваш подвал до блеска выдраю! — воскликнула она.
— Не подвал, а цоколь, — напыщенно поправил ангел — работодатель.
— Цоколь, цоколь! — радостно закивала девушка….
Обжигающе горькие воспоминания недавнего прошлого и запредельный восторг от только что пережитого шквала успеха столкнулись в душе, словно два грозовых фронта. И разразилась буря. Вета, или Светлана, что было ей привычней, громко и совершенно по-детски разрыдалась.
— Юзеф Казимирович! Миленький! Родненький!!! У меня получилось! Понимаете! Получилось! Я не бездарная лохушка! Я не ноль! Не пустое место! Никто из моих учениц не подумал, что я никчемное существо!
Все еще прижимаясь к мужчине, она не замечала, что слезы, бурным потоком хлещущие из ее глаз, способны намочить его, как настоящий дождь. Она ревела взахлеб, всхлипывая и вздрагивая.
Так выходил стресс, который тугой стальной пружиной держал ее в напряжении все это время. Сейчас пружина с оглушительным треском лопнула, освобождая душу и позволяя родиться новой «Я».
Пан Шиманский осторожно отстранился, погладил по голове девушку и усадил ее на стул. Сам пошел наверх, перевернул табличку стороной «Закрыто». Он понял, что это почти истерика.
В его маленьком кабинете всегда хранился «золотой запас антистресса» — хороший, выдержанный коньяк. Налив в рюмки, он успокаивающе прикоснулся к руке Светы.
— Я очень рад за тебя. Ты умница. Выпей, тебе нужно успокоиться.
Света, как послушная девочка, слушаясь старшего товарища, взяла рюмку и, подражая киношным алкоголикам, шумно выдохнула и залпом опрокинула рюмку. Глотку словно опалило огнем, девушка раскрыла рот, отчаянно хватая воздух, как выброшенная на берег рыба.